Читаем Давид Аркин. «Идеолог космополитизма» в архитектуре полностью

Последние выступления Д. Аркина говорят о том, что он и поныне не излечился от этой дурной болезни, не совместимой с советским патриотизмом (Л. 188).

27 ноября 1947. Из стенограммы предварительных заседаний Суда чести[626]

Шквариков [Былинкину]. Но имейте в виду, что во главе архитектурной секции ВОКС’а стоит проф. Аркин, который и отвечает за все.

Щусев. Он и есть главный виновник, а они [Бунин и Былинкин] — жертва (Л. 65).

Былинкин. Кто был организатором этого материала, кто готовил этот материал, кто его пересылал в ВОКС? — Аркин его организовывал и пересылал в ВОКС <…> Аркин после выступления Симонова [29 июля] уехал в отпуск. Когда спустя месяц он приехал, я ему так сказал (я могу это лично ему сказать): «Д. Е., оставим в стороне всякие соображения, я знаю, что это очень тяжело, постараемся практически рассмотреть это дело. Статьи наши дрянь и в частности ваша статья дрянь, она не отвечает тем потребностям, которые мы предъявляем, потому что вашу статью с успехом мог бы написать человек прогрессивно настроенный, но не обязательно живущий в СССР, в ней нет ощущения того, что ее написал советский журналист[627] (Л. 69–72).

28 ноября 1947. Из стенограммы предварительных заседаний Суда чести[628]

Кусаков. Кто был режиссером в этой постановке?

Бунин.

Т[оварищ] Алабян — через него все проходило.

<…>

Щусев. Дирижером здесь был ВОКС.

Шквариков. ВОКС в данном случае — это Аркин, так как он ученый секретарь этой секции (Л. 113).

Леонидов. [Статья Аркина] производит впечатление такой типичной статьи не советского ученого, а буржуазного искусствоведа … Статья получилась безыдейной, аполитичной и составлена по рецепту „чистой науки“ (Л. 126).

Мордвинов. Я не думаю, что Аркин человек неграмотный и не понимает, что такое капитализм и что такое социализм. Я думаю, что Аркин это понимает; я не думаю, что Аркин хотел занять сознательно позицию между капитализмом и социализмом и примирить эти две непримиримые вещи. Не думаю. Но чем же тогда это [отсутствие в статье Аркина анализа „социальной сущности“ советской архитектуры] объяснить, что подвело Аркина к этому делу — я думаю, что это его вежливость, ему хочется быть вежливым с Западом, как бы их ухо не оскорбить такими словами, как социализм, как коммунизм, как бы найти какой-нибудь общий язык, как бы сделать так, чтобы все было учтиво, вежливо, в тоне хорошего общества, он не понимает лакейской сущности этого дела, он не понимает, что в этой статье он должен был бы этим „коллегам“ сказать — глядите и завидуйте — я гражданин Советского Союза, как это сказал Маяковский». <…> Если бы он так написал, это было бы патриотично, абсолютно верно, и поучительно <…> Короче говоря, здесь Аркин выступил непродуманно, непатриотично.

Щусев. Слишком много дали воли, я это всегда говорил <…>

Мордвинов. Если бы эти статьи шли в Комитет [по делам архитектуры], на просмотр, мы бы могли их задержать, но мы об этом ничего не знали и нам об этом никто ничего не сказал.

Шусев. Почему же, я знал. Я слышал, что Аркин что-то такое гадкое пишет.

Мордвинов.

<…> Если бы я не знал, что эту статью Аркин писал, считал бы, что кто-то другой, я бы просто подумал, что это безграмотно. Но это человек грамотный. Объяснить это можно только тем, что он ищет популярности. Никто так не популярен как Аркин, там не знают многих наших ведущих архитекторов, но Аркина вся печать знает. У него есть целая кипа книг, статей, писем, где упоминается его имя. Как создавалась эта популярность? Она создавалась именно путем такой вежливости, с закруглением всех острых вопросов, а на нашем языке это называется беспринципностью, непартийностью в журнальной работе, в научной работе.

Шквариков. А может быть и низкопоклонство.

Мордвинов. Это ведет к низкопоклонству. Он, конечно, в затруднительном положении — с одной стороны, ему нужно быть вежливым, а с другой стороны нужно критиковать.

Кучерова. Он и другие работы так же пишет.

Мордвинов. Он выступает везде, он везде печатается и в то же время это не случайно, отсюда идет вся его концепция, он к идее социалистического реализма в свое время подходил туго, так как стоял на позиции левых художников, он глубоко уважает и Корбюзье, и…

Шквариков. Он доказывает, что он был первым, кто развенчал конструктивистов[629].

Перейти на страницу:

Все книги серии Очерки визуальности

Внутри картины. Статьи и диалоги о современном искусстве
Внутри картины. Статьи и диалоги о современном искусстве

Иосиф Бакштейн – один из самых известных участников современного художественного процесса, не только отечественного, но интернационального: организатор нескольких московских Биеннале, директор Института проблем современного искусства, куратор и художественный критик, один из тех, кто стоял у истоков концептуалистского движения. Книга, составленная из его текстов разных лет, написанных по разным поводам, а также фрагментов интервью, образует своего рода портрет-коллаж, где облик героя вырисовывается не просто на фоне той истории, которой он в высшей степени причастен, но и в известном смысле и средствами прокламируемых им художественных практик.

Иосиф Бакштейн , Иосиф Маркович Бакштейн

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Голос как культурный феномен
Голос как культурный феномен

Книга Оксаны Булгаковой «Голос как культурный феномен» посвящена анализу восприятия и культурного бытования голосов с середины XIX века до конца XX-го. Рассматривая различные аспекты голосовых практик (в оперном и драматическом театре, на политической сцене, в кинематографе и т. д.), а также исторические особенности восприятия, автор исследует динамику отношений между натуральным и искусственным (механическим, электрическим, электронным) голосом в культурах разных стран. Особенно подробно она останавливается на своеобразии русского понимания голоса. Оксана Булгакова – киновед, исследователь визуальной культуры, профессор Университета Иоганнеса Гутенберга в Майнце, автор вышедших в издательстве «Новое литературное обозрение» книг «Фабрика жестов» (2005), «Советский слухоглаз – фильм и его органы чувств» (2010).

Оксана Леонидовна Булгакова

Культурология
Короткая книга о Константине Сомове
Короткая книга о Константине Сомове

Книга посвящена замечательному художнику Константину Сомову (1869–1939). В начале XX века он входил в объединение «Мир искусства», провозгласившего приоритет эстетического начала, и являлся одним из самых ярких выразителей его коллективной стилистики, а после революции продолжал активно работать уже в эмиграции. Книга о нем, с одной стороны, не нарушает традиций распространенного жанра «жизнь в искусстве», с другой же, само искусство представлено здесь в качестве своеобразного психоаналитического инструмента, позволяющего реконструировать личность автора. В тексте рассмотрен не только «русский», но и «парижский» период творчества Сомова, обычно не попадающий в поле зрения исследователей.В начале XX века Константин Сомов (1869–1939) входил в объединение «Мир искусства» и являлся одним из самых ярких выразителей коллективной стилистики объединения, а после революции продолжал активно работать уже в эмиграции. Книга о нем, с одной стороны, не нарушает традиций распространенного жанра «жизнь в искусстве» (в последовательности глав соблюден хронологический и тематический принцип), с другой же, само искусство представлено здесь в качестве своеобразного психоаналитического инструмента, позволяющего с различных сторон реконструировать личность автора. В тексте рассмотрен не только «русский», но и «парижский» период творчества Сомова, обычно не попадающий в поле зрения исследователей.Серия «Очерки визуальности» задумана как серия «умных книг» на темы изобразительного искусства, каждая из которых предлагает новый концептуальный взгляд на известные обстоятельства.Тексты здесь не будут сопровождаться слишком обширным иллюстративным материалом: визуальность должна быть явлена через слово — через интерпретации и версии знакомых, порой, сюжетов.Столкновение методик, исследовательских стратегий, жанров и дискурсов призвано представить и поле самой культуры, и поле науки о ней в качестве единого сложноорганизованного пространства, а не в привычном виде плоскости со строго охраняемыми территориальными границами.

Галина Вадимовна Ельшевская

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Эволюция архитектуры османской мечети
Эволюция архитектуры османской мечети

В книге, являющейся продолжением изданной в 2017 г. монографии «Анатолийская мечеть XI–XV вв.», подробно рассматривается архитектура мусульманских культовых зданий Османской империи с XIV по начало XX в. Особое внимание уделено сложению и развитию архитектурного типа «большой османской мечети», ставшей своеобразной «визитной карточкой» всей османской культуры. Анализируются место мастерской зодчего Синана в истории османского и мусульманского культового зодчества в целом, адаптация османской архитектурой XVIII–XIX вв. европейских образцов, поиски национального стиля в строительной практике последних десятилетий существования Османского государства. Многие рассмотренные памятники привлекаются к исследованию истории османской культовой архитектуры впервые.Книга адресована историкам архитектуры и изобразительного искусства, востоковедам, исследователям культуры исламской цивилизации, читателям, интересующимся культурой Востока.

Евгений Иванович Кононенко

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство
Помпеи и Геркуланум
Помпеи и Геркуланум

Трагической участи Помпей и Геркуланума посвящено немало литературных произведений. Трудно представить себе человека, не почерпнувшего хотя бы кратких сведений о древних италийских городах, погибших во время извержения Везувия летом 79 года. Катастрофа разделила их историю на два этапа, последний из которых, в частности раскопки и создание музея под открытым небом, представлен почти во всех уже известных изданиях. Данная книга также познакомит читателя с разрушенными городами, но уделив гораздо большее внимание живым. Картины из жизни Помпей и Геркуланума воссозданы на основе исторических сочинений Плиния Старшего, Плиния Младшего, Цицерона, Тита Ливия, Тацита, Страбона, стихотворной классики, Марциала, Ювенала, Овидия, великолепной сатиры Петрония. Ссылки на работы русских исследователей В. Классовского и А. Левшина, побывавших в Южной Италии в начале XIX века, проиллюстрированы их планами и рисунками.

Елена Николаевна Грицак

Искусство и Дизайн / Скульптура и архитектура / История / Прочее / Техника / Архитектура
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку

Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.

Марк Григорьевич Меерович

Скульптура и архитектура