Дело Чести, или Семь дней из жизни принца

Размечтался, гаденыш! Я не столько ударил, сколько уронил подсвечник ему на голову. С размаху. К счастью, не промахнулся.

Поверженный флаорец без чувств и штанов рухнул к моим ногам.

Первый приятный момент за весь день.

Не считая обнаруженной в книжке записи.

И нынешней одежды Недотроги, которая скорее обнажала свою обладательницу, чем наоборот.

Хотя я её и в менее одетом варианте видел.

Правда, во сне.

Я не удержался и чмокнул Кейли в полуобнаженную грудь. Разумеется, до того, как развязал. После чего проявил чудеса самообладания и вернулся к связыванию Лукаса, мужественно не замечая факта её переодеваний.

– Как ты здесь оказался? – Голос Недотроги все ещё не слушался.

– У некоторых есть дурацкая привычка шляться по чужим снам.

– Уж кто бы говорил, – возмутилась в ответ Кейли.

– А с этого момента поподробнее… – я перевёл взгляд со своей жертвы на Недотрогу, за что был вознагражден видом её шелковых панталончиков, быстро исчезнувших под подолом целой ночной сорочки.

– Ну, в смысле, у тебя тоже полно вредных привычек… – Принцесса смущенно укуталась в целомудренный пеньюар.

– Вот только не надо юлить! – не поверил ей я. – И как тебя угораздило вляпаться в такую… неприятность?

– Кто бы говорил, – повторилась Кейли.

– Знаешь, как долго я искал свои неприятности, чтобы в них вляпаться? А к тебе с доставкой являются…

Я закончил с Лукасом и поковылял в сторону двери.

– Наверное, теперь уже бояться больше некого… – неуверенно пробормотала принцесса.

– Угу, – согласился я, закрывая дверь на ключ, и напрягся из последних сил, придвигая к ней бюро.

– Ты что, собираешься здесь остаться?

Я бы стал утверждать, чего в голосе девушки было больше: возмущения или облегчения.

– Вообще-то теперь, после того как я спас тебя из лап негодяя, ты, как порядочная принцесса, в любом случае обязана выйти за меня замуж. К тому же, – я завалился на её кровать и похлопал ладошкой рядом с собой, – я сейчас ни на что не способен. Даже если мне к горлу нож приставить.

Недотрога, которая стала укладываться рядом, фыркнула:

– То есть обычно, когда к твоему горлу приставляют нож, ты возбуждаешься?

– Кэй, не тереби без нужды моё воображение. Я могу и передумать.

Принцесса прониклась серьёзностью ситуации и замолчала. Я подтянул её спиной к себе, погружаясь лицом в шелковистые волосы.

Уже на границе между сном и явью я почувствовал, как Кейли поцеловала мою ладонь и чуть слышно прошептала:

– Я тебя люблю.

– Я тебя тоже, – ответил я прежде, чем успел осознать, что это правда. – Спи давай.

И, наконец, просто уснул. Без сновидений.

День седьмой

Утро встретило меня оглушительным стуком в дверь и воплем: «Именем её Величества Ингарет, королевы Астани, откройте немедленно!» Как по голове кувалдой! Что ж они все по голове и по голове! Я опустил взгляд в сторону, где мою грудь щекотали кудри Недотроги. Взгляд Кейли на дверь был испуганным. Мама в гневе – это страшно. Я как свою вспоминаю, когда она в первый раз поймала меня с горничной… прямо в тронном зале… Ой, нет, такое лучше не вспоминать! Особенно с утра. И тем более – на ночь.

Я мужественно поднялся и поковылял в сторону забаррикадированной двери. И, наверное, споткнулся бы о Лукаса, если бы он не застонал. Как я его понимаю! После удара по голове отполировать кувалдой по ушам… Понимаю. Но не жалею. Его же никто не приглашал вчера в эту комнату? Меня, если честно, тоже. Но и не прогоняли. Я аккуратно (чтобы не навернуться) переступил через стонущее тело. Представил, что сейчас думают за дверью, и поспешил отодвинуть бюро.

Дверь состряс очередной богатырский стук, бюро, наконец, поддалось, я повернул ключ в замке и быстро отскочил в сторону. Вовремя. В комнату ввалился – прямо на пол, видимо не устоял от вида нашего ночного пристанища – богатырского вида молодой человек с лихо закрученными усами. Не иначе, очередной фаворит Ингарет. Она всегда питала слабость к таким вот брутальным мачо, с косой саженью в плечах и семью футами под килтом. Следом за ним вплыла сама Ингарет. Разгульный образ жизни оставил следы на её лице и фигуре. Несмотря на попытки эти следы стереть, они провисали сквозь слои белил и корсет.

– Что ж вы, матушка, так шумите с утра пораньше, – дипломатично заметил я. – Поспали бы с дороги, отдохнули …

– Пустынная эфа тебе матушка, – Ингарет плюнула ядом в мою сторону.

Я было задумался, как ответить лучше: «Вы очень самокритичны, матушка», «Могу называть вас «тёща», если вам так больше нравится» или ««Эфа» для мой мамы – слишком безобидно». Но эти размышления в одно мгновение стали неактуальны.

– Кейли, как ты могла?! – воскликнул, поднимаясь, молодой человек с усами и косой саженью.

– Ты же как-то смог, Сайл, – пожала плечами Недотрога, кутаясь в целомудренный халат. Неужели я так долго двигал бюро, раз она успела одеться?

Воздух между усатым и Кейлинэ потрескивал от эмоций. И мне это категорически не нравилось. Я тут уже женился практически. И на тебе: понаехали всякие… Сайлы.

– Что здесь происходит? – недовольно оглядела спальню королева.