Дело незадачливого жениха. Дело о беззаботном котенке. Дело бродяжки-девственницы

— Странно, — заметил Мейсон, — она кажется мне вполне здоровой молодой женщиной лет двадцати. Я не вижу причины, чтобы она не ответила на мой вопрос. Но когда вы так энергично принялись подбадривать ее, мне показалось, что с ней что-то случилось.

— Ничего не случилось, — рявкнул Бюргер, садясь на свое место.

— Итак, продолжим, мисс Дэйл, — как можно спокойнее сказал Мейсон. — Сделайте несколько глотков и скажите нам, пожалуйста, когда вы покинули свой дом?

— «Лет двадцати», — снова взорвался Бюргер. — Перед вами девушка, почти ребенок, невинная, неиспорченная, ей всего лишь восемнадцать, а вы постоянно бросаете в нее грязью.

— Джентльмены, — возвысил голос судья Китли, — в зале суда не следует вести себя подобным образом, это не место для сведения личных счетов и для взаимных выпадов.

Вероника медленными глоточками втягивала в себя воду.

— Может быть, вам налить еще? — спросил Мейсон.

— Нет.

— Вам лучше? — участливо спросил Бюргер.

— Вы готовы отвечать? — спросил Мейсон.

Вероника взглянула на Мейсона и зарыдала. Мейсон забрал у нее стакан, поставив его на место.

Бюргер мигом подскочил к девушке и начал по-отечески похлопывать ее по плечу, утешать:

— Ну, ну, Вероника, успокойтесь. Все в порядке. Суд не даст вас в обиду. Судья Китли не позволит этого. Никто из сидящих в зале не сможет спокойно отнестись к таким инсинуациям. Суд же…

— Здесь не место для личных выпадов, господин прокурор, — оборвал его судья Китли, не отрывая внимательного взора от лица Вероники Дэйл.

Мейсон сел на свое место, закинул руки за голову и стал ждать.

Бюргер продолжал стоять рядом с Вероникой.

Весь зал слушал затихающие всхлипывания девушки.

— Ваша честь, — вновь заговорил Бюргер, — я протестую. Я считаю, что допрос свидетельницы идет с нарушениями. И защитник несет персональную ответственность за нервный срыв свидетельницы. И пусть он не думает…

— Дайте ей самой все обдумать и решить, — заметил Мейсон.

— Суд не видит причин, которые мешали бы свидетельнице ответить на заданные вопросы, — отчеканил судья Китли.

— Ваша честь! — запротестовал Бюргер. — Да ведь это не вопрос, это чистые инсинуации, будто она беременна…

— Защитник всего лишь поинтересовался самочувствием свидетельницы, почему это вызвало у вас такую реакцию? Кстати, сколько ей лет?

— Восемнадцать, ваша честь. Ей…

— Двадцать, — оборвал Бюргера Мейсон.

— Сколько вам лет? — обратился судья к Веронике Дэйл.

Она взглянула на него и снова зарыдала.

Судья Китли откинулся в кресле и, подобно Мейсону, тоже расслабился:

— Что же, мы подождем, успокойтесь, тогда ответите.

— Вероника, может, вы не в состоянии отвечать на вопросы? — снова вмешался прокурор.

— В состояний, — решительно заявила она.

— Ну вот, на вопрос мистера Бюргера вы ответили. Теперь ответьте, сколько вам лет, — сказал судья Китли.

Она подняла голову и окинула взглядом публику, будто ища в зале помощи.

— Сколько вам лет? — повторил вопрос судья Китли.

Бюргер весь дрожал от напряжения. Заметив это, судья Китли сказал:

— Я полагаю, господин прокурор, вам не следует так волноваться. Мне не кажется, что мисс Дэйл не сможет ответить на такой простой вопрос или что она готова упасть в обморок. Так сколько же вам лет, мисс Дэйл?

Она вся напряглась и еле слышно проговорила:

— Двадцать.

Но этот ответ услышал весь зал.

— Да, — покачал головой судья Китли. Затем он резко повторил вопросы, заданные Мейсоном Веронике: — Когда вы покинули дом? Когда в последний раз видели свою мать? Сколько времени вы добирались сюда? Сколько времени ехали на попутных машинах?

— Я… Я не могу точно сказать… Я не считала…

— Когда вы в последний раз видели вашу мать?

— Я… Мне…

— Ваша честь! — не вытерпел и вмешался Гамильтон Бюргер. — Я должен внести предложение, касающееся…

— Пожалуйста, только поскорее, — сказал судья Китли.

— Мне стало известно, что мать этой девушки находится здесь, в городе, ее опекает Перри Мейсон, но по каким-то соображениям он решил, что ей не следует сегодня присутствовать на заседании суда. Мне кажется, ваша честь, что защите следует вызвать сюда мать Вероники Дэйл, чтобы она успокоилась и могла…

— Позволю себе напомнить, — тут же отозвался Мейсон, — что имейно я сообщил вам о ее приезде и просил вас разрешить ей свидание с дочерью, но вы это предложение отвергли.

— Да, — сказал Бюргер, — тогда я отверг это предложение, но сейчас вижу, что встреча должна состояться. Вчера вы ^просто застали меня врасплох, когда я уже собирался уходить домой. Чуть позднее я хотел предложить, чтобы мистер Мейсон направил миссис Дэйл ко мне, и я бы тогда лично устроил им свидание. Я пытался дозвониться до мистера Мейсона, но безуспешно. Я пытался выяснить, в каком отеле остановилась мать мисс Дэйл, но так же безуспешно. Я не мог предположить, что мистер Мейсон будет столь яростно препятствовать этому свиданию. Противозаконное сопротивление со стороны…

Судья Китли резко застучал молоточком:

— Извольте воздержаться от необоснованных и личных выводов!