Дело о хитроумной ловушке. Дело застенчивой обвиняемой. Дело счастливого неудачника

— Тем не менее я бы хотел получить ответ на этот вопрос, ваша честь, ибо, как я предполагаю, существует прямая связь с теми вопросами, которые только что задавало обвинение, — спокойно возразил Мейсон.

— Никакой связи нет! — заартачился Фарис. — Мы не станем возражать, если мистер Мейсон ограничит свои вопросы разговорами данной свидетельницы с обвиняемым или же тем кругом проблем, которые затронуло обвинение при прямом допросе миссис Ингл. Но мы категорически протестуем против расспросов о каком-то разговоре с дядей обвиняемого, состоявшемся в отсутствии обвиняемого, и следовательно, не связанного с интересами обвинения. Но если такой разговор все же имел место и, по мнению защиты, имеет какое-то значение, тогда он относится к сфере допроса защиты. Миссис Флоренс Ингл вызвана в суд в качестве свидетеля защиты, так что защитник сможет допрашивать ее сколько угодно о ее разговорах с Гуфри Бельфором, когда вызовет ее как свою свидетельницу. Но мы и тогда будем возражать, если этот разговор не имеет касательства к разбираемому делу.

— Возражение принято, — объявил судья, — в дальнейшем суд разрешит вам самым подробным образом выяснить все по интересующему вас вопросу, мистер Мейсон. Но пока он снимается.

— В таком случае у меня нет вопросов к свидетельнице, — пожимая плечами, заявил Перри Мейсон.

— Мы вызываем миссис Дорлу Бельфор! — объявил Фарис.

Пока миссис Бельфор поднималась на возвышение, подошел Пол Дрейк, протянул Перри Мейсону большой конверт и шепнул:

— Это заверенная фотокопия заявления Гуфри Бельфора о выдаче ему водительских прав.

Мейсон кивнул, вынул из конверта отлично выполненную увеличенную копию, мельком глянул на нее, потом посмотрел более внимательно, довольно усмехнулся и снова спрятал в конверт.

Дорла Бельфор произвела огромное впечатление на членов жюри. Изящные линии ее фигуры, подчеркнутые дорогим костюмом, светлые, пышно взбитые волосы, выразительные карие глаза, нарочитая сдержанность манер, приличествующая официальной обстановке суда, сразу же расположили к ней всех присяжных, за исключением двух надменных матрон, которые не сговариваясь нашли ее «слишком вызывающей» и «вульгарной».

Дорла назвала свое имя и адрес, приняла красивую позу в кресле для свидетелей, медленно подняла глаза, посмотрела сначала на помощника прокурора, потом на всех присяжных и снова скромно опустила ресницы. Получилось весьма эффектно.

Но в этот момент в зале заседаний началось оживленное перешептывание, вызванное иной причиной: по проходу тяжеловесной походкой шагал сам окружной прокурор Гамильтон Бюргер, похожий на угрюмого серого медведя.

Стоило посмотреть на торжествующее выражение его лица, чтобы понять, что до него уже дошло известие о близком поражении Перри Мейсона и он явился, дабы не пропустить столь долгожданное событие.

Сколько раз он был свидетелем того, как его заклятый враг, благодаря совершенно немыслимой изворотливости и изобретательности, находил выход из плачевных ситуаций. На этот раз Бюргер дождался, пока Мейсон выпустит весь запас стрел из своего колчана, а уж потом явился в суд.

Все понимали, что Дорла Бельфор будет последней свидетельницей, после которой Мейсон будет вынужден принять решение, поднимет ли он своего подзащитного на место дачи свидетельских показаний или нет. Если Тед Бельфор будет сам давать показания и его история совпадет с версией Беннера Болса, у обвиняемого будет шанс доказать, что его действия были вызваны необходимостью защищаться. Но в этом случае сам Мейсон рискует быть обвиненным в непрофессиональном поведении и подвергнуться наказанию за сокрытие вещественных доказательств, переданных ему Беннером Бол-сом. Если же показания обвиняемого будут отличаться от заявлений Болса, то можно с уверенностью сказать, что жюри ему просто не поверит.

Фарис, стараясь показать себя в наилучшем свете перед своим шефом, сказал:

— Миссис Бельфор, помните ли вы девятнадцатое сентября этого года?

— Очень хорошо.

— Состоялся ли у вас разговор с обвиняемым в этот день?

— Да, сэр.

— Когда?

— Вечером.

— Где?

— В доме миссис Ингл на вечеринке по поводу отъезда моего мужа.

— Это было нечто вроде проводов?

— Да, сэр.

— Ваш супруг уехал на поезде поздно вечером?

— Да, сэр.

— Вы поехали с ним?

— Да, сэр. Я должна была проводить мужа до станции Пасадена. Однако в последнюю минуту он попросил меня поехать вместе с ним.

— Это не имеет значения, — прервал ее прокурор. — Просто я хочу уточнить время и место вашего разговора с обвиняемым… Кто при нем присутствовал?

— Вы имеете в виду мой последний разговор с обвиняемым?

Да,

— Только мы с ним. В комнате было много народу, но мы отошли в сторону.

— С чего начался разговор?