Дело о хитроумной ловушке. Дело застенчивой обвиняемой. Дело счастливого неудачника

— Мистер Бельфор примет вас немедленно, — заговорила она таким тоном, что сразу было видно, как часто приходилось ей повторять эти самые слова, которые для нее превратились в лишенную конкретного содержания форму, — но вы понимаете, что мистер Бельфор болен. В данный момент он прикован к постели и ненавидит всякие вопросы о своем здоровье. Поэтому постарайтесь держать себя так, как будто все обстоит совершенно нормально и вы с ним встретились в его рабочем кабинете. Но в то же время не забывайте о его состоянии и постарайтесь поскорее закончить свои дела… А теперь пойдемте.

Она пропустила Мейсона вперед, провела его через просторный холл, в противоположном конце которого имелась большая дубовая дверь, бесшумно поворачивающаяся на хорошо смазанных петлях.

Человек, сидевший в подушках на кровати, производил впечатление вылепленного из воска. Его выдающиеся скулы, запавшие глаза, изможденное лицо — все носило печать неизлечимой болезни. Но тяжелая упрямая челюсть и тонкая линия решительного рта показывали, что он и не думает сдаваться.

Голос у Бельфора оказался слабым.

— Входите, мистер Мейсон, — произнес он монотонно, как если бы ему не хватало физических сил вложить немного экспрессии в свои слова. — Садитесь сюда, возле кровати. Что это за история с Тедом? Почему он был осужден?

Мейсон сел на указанный стул.

— Представляющий интересы вашего племянника адвокат посчитал, что выгоднее всего договориться с прокуратурой и кончить дело «полюбовно».

— Кому, черт подери, выгоден такой исход? — все так же бесцветно спросил Бельфор.

— Очевидно, адвокат Теда Бельфора решил такой финал наиболее приемлемым при сложившихся обстоятельствах.

— А что вы по этому поводу думаете?

— Я не знаю.

— Так узнайте!

— Собираюсь.

— Возвращайтесь, когда узнаете.

— Непременно, — ответил Перри Мейсон, поднимаясь с места.

— Обождите минуточку. Пока не уходите. Я хочу вам кое-что объяснить. Наклонитесь ко мне поближе. Слушайте и не прерывайте.

Мейсон сел так, что его ухо оказалось у самых губ старика.

— Я сказал Дорле, жене Гуфри, что лишу Теда наследства, если у него будут неприятности с автомобилем. Это, конечно, чистейшая выдумка. Тед носит имя Бельфоров и будет носить его и дальше. Было бы безумием допустить, чтобы чужак возглавил «Объединенную ассоциацию Бельфоров». Я хочу, чтобы Тед женился и чтобы у него были дети. Вы понимаете, что получается? Я вынужден оставить дело всей моей жизни не мужчине, а мальчишке, носящему лишь имя Бельфоров и обладающему характером Бельфоров.

Мейсон молча'кивнул.

— Но, — продолжал старик, — я должен быть уверен, что Теду известны обязанности и ответственность представителя рода Бельфоров, главы известнейшей фирмы.

Мейсон еще раз кивнул.

Эдиссон Бельфор несколько минут молчал, как бы собираясь с силами. Он даже закрыл глаза, пару раз втянул в себя воздух и медленно выдохнул его. Возможно, это было какое-то особое дыхательное упражнение. Потом многозначительно произнес:

— Бельфор никогда не пойдет на компромисс. Бельфор сражается до конца.

Мейсон ждал.

— Можно выиграть дело, приняв компромиссное решение. Это, я бы сказал, удобный выход. В отдельных случаях куда разумнее поступить именно так, а не продолжать изнурительную борьбу. Но это удел слабых. Это не жизнь, а прозябание! Как только становится известным, что ты готов уступить, если тебя прижмут обстоятельства, все будут стараться, чтобы так и случилось. Люди вообще не дураки, а тем более бизнесмены. Они прекрасно разбираются, из какого теста слеплены те, с кем им предстоит вести дела. Бельфоры не соглашаются на сделки. Правда, мы и не начинаем борьбу, если не правы. Но уж коли мы ввязались в драку, то доведем дело до победного конца. Вы понимаете, Мейсон, что я имею в виду?

Новый кивок адвоката.

— Нам совершенно не нужна репутация людей покладистых, — продолжал Бельфор, — нас устраивает звание «бескомпромиссных» борцов. И я хочу, чтобы данное дело послужило Теду наглядным уроком.

Я сказал супруге Гуфри, что лишу Теда наследства, если его осудят за серьезное дорожное нарушение. Тем самым я здорово напугал ее. Что касается денег, она становится сама не своя… Кстати, что вы о ней думаете?

— Едва ли я имею возможность судить о ней: я практически не видел ее. Да и права у меня такого нет.

— Почему?

— Она моя клиентка.

— Черта лысого, братец! Ваш клиент Тед Бельфор, он, и только он. Что заставляет вас называть ее своей клиенткой? Ведь не она заплатила вам вознаграждение, нет?

— Как раз она, но для Теда Бельфора.

— Она это сделала потому, что так ей велел' Гуфри… Как был подписан чек?

— Именем вашего брата: «Гуфри Бельфор для Дорлы Бельфор».