Дело о небрежной нимфе. Показания одноглазой свидетельницы. Дело о пленительном призраке

— Отлично. Пошлю к ней сестру и через полчаса приеду сам. Сделаю только необходимые приготовления в санатории. А полиция имеет уто-нибудь против вашей клиентки?

— Пока нет, — осторожно ответил Мейсон, — и не думаю, что будет. Но если что, я возьму ее на поруки, не беспокойтесь. Однако сейчас самое важное, чтобы к ней никого не пускали.

— Понимаю,^-— хмыкнул доктор Ариэль. — Можете на меня положиться.

Мейсон поблагодарил и повесил трубку.

Минут через десять раздался негромкий стук в дверь.

— Кто там? — спросил Мейсон.

— Я медсестра от доктора Ариэля, он прислал меня к пациентке.

Сестра вошла в комнату, быстро закрыла дверь. Она улыбнулась Мейсону и сказала:

— Вы полагаете, можно начинать?

— Конечно.

Сестра улыбнулась Элинор:

— Как вы себя чувствуете?

— Хорошо, — весело ответила та. — Я чувствую себя превосходно, пока не пытаюсь вспомнить некоторые события.

— Тогда не пытайтесь, — посоветовала сестра.

Элинор беспомощно оглянулась на Мейсона:

— Я хочу, чтобы вы помогли мне, мистер Мейсон.

— Конечно помогу, — отозвался адвокат, — а позже вы все вспомните.

— Я помню, что мы собирались пожениться, — начала Элинор. — Мы ехали в Юму: там была мать Дугласа. Он позвонил ей и — все сказал… И я тоже с ней разговаривала. У нее такой приятный голос…

— Откуда вы звонили? — спросил Мейсон!

— От заправочной станции, где брали бензин.

— А где живет его мать?

— Солт-Лейк-Сити. Боже, я не знаю адреса! Мы поехали, а там эти ужасные фары на дороге — прямо на меня… — Элинор закрыла лицо руками. — Я все думаю об этом, и у меня кружится голова. Не обращайте на меня внимания.

Сестра посмотрела на Мейсона и поднесла палец к губам, призывая молчать.

— Не думайте об этом, — мягко сказал Мейсон.

— Не могу! Мысли все время крутятся вокруг аварии.

— Через несколько минут сюда придет доктор. Он даст вам что-нибудь успокаивающее, а потом вы будете отдыхать в санатории.

Мейсон повернулся к Ольге:

— Я думаю, миссис Джордан, что теперь нам лучше уйти.

— Я тоже так думаю, — ответила вместо Ольги сестра. — Доктор велел сделать укол, если она будет волноваться.

— Не надо, — отказалась Элинор. — Я хочу уйти отсюда. Дайте мне мою одежду и скажите, что случилось с Дугласом.

Мейсон понимающе усмехнулся:

— Вам лучше отдохнуть и подождать, пока приедет доктор Ариэль.

— Но вы сказали, что я поеду в санаторий. Почему я не могу отдохнуть дома?

Элинор накрылась одеялом. Сестра торопливо встала между постелью и Мейсоном.

— Не волнуйтесь, пожалуйста. Скоро придет доктор Ариэль.

— Мне не нужен Ариэль, — всхлипнула Элинор. — Мне нужен Дуг.

Сестра порылась в чемоданчике и достала пузырек со спиртом.

— Ой, боюсь! — воскликнула Элинор.

— Потерпите минуточку, — откликнулась сестра, — так велел доктор.

Она сделала укол, а потом повернулась к Мейсону и Ольге и кивнула на дверь:

— Теперь все в порядке. Я поеду вместе с больной в санаторий. Туда к ней не пустят никого, не беспокойтесь.

Мейсон взял Ольгу за руку.

— Пойдемте.

— Превосходная игра, не так ли? — нервно сказала Ольга, когда они вышли в коридор.

— Игра не игра, — ответил Мейсон, — но нам нужно все обдумать.

— Видите, она ничего не знает, была ли авария, где Дуглас… Хочет, чтобы мы нашли его. Что ж, постараемся. Мать Дугласа живет где-то в Солт-Лейк-Сити. Мне кажется, нужно туда поехать, не правда ли? Вы должны работать быстро, мистер Мейсон.

— Быстрая работа — большие деньги, — философски заметил Мейсон. — Вы готовы платить за проведение розыска?

— Мы готовы платить за все, лишь бы все было сделано быстро и основательно.

— Что ж, прекрасно. А что вы можете рассказать об этом Хепнере?

— Не очень много.

— Когда вы впервые встретили его?

— Когда возвращались домой из Европы на пароходе.

— У вас есть какие-нибудь фотографии?

— Думаю, кое-что есть. Только они, кажется, не очень удачны…

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Давайте, что есть. Принесите в мою контору. Можете описать его?

— Ну-у-у… Высокий, около шести футов, я думаю. Темные волосы и курносый нос, обаятельная улыбка, притягательная внешность.

— Возраст?

— Лет двадцать семь — двадцать восемь. Его было нельзя не заметить: обычно ведь путешествуют женщины, мужчины сидят дома. Разве только пенсионеры…

— Выговорите об этом с горечью, — заметил Мейсон.

— Да, было скучно. Отец занимался своими ювелирными делами.

— Минутку, — перебил Мейсон. — Вы же замужем. Разве ваш отец не брал в Европу вашего мужа?

— О, когда Билл хотел, отец брал и его. Но большей частью мужу нравится оставаться дома: он увлекается теннисом, гольфом, лошадьми…

— Вы оставили его и поехали с отцом?

— Ну да! Отцу нужен был кто-то из нас в качестве секретаря, чтобы вести записи, участвовать в переговорах.

— И Элинор ездила с вами?

— Элинор объездила весь мир. Она не пропускала поездок в Европу последние десять лет. Всякий раз, когда подворачивалась такая возможность, Элинор обязательно ехала.

— Где вы познакомились с Дугласом Хепнером?

— Я же сказала, на корабле.

— Что он там делал?

— Ничего. Свободный джентльмен, один из самых загадочных мужчин, которых я знаю. Никогда не говорил о себе или о своем прошлом. Мне кажется, поэтому отец и невзлюбил его: за скрытность.