Дело об отсроченном убийстве. Дело о женщине за забором. Алый поцелуй

— Мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь. Я не был на борту «Пеннвенты». Я не одевал труп. Я не имею к этому никакого отношения. И я не представляю, кто это сделал.

— Но вы ведь знали, что труп Пенна Уэнтворта находится на борту яхты, мистер Мейсон?

— Нет.

— Не знали? Однако Андерс уверяет, что мисс Фарр рассказала вам об этом.

— Что касается разговоров между мной и моей клиенткой, — сказал Мейсон, — они сугубо конфиденциальны. Я не имею права разглашать ни тех заявлений, которые она мне сделала, ни советов, которые я ей дал. Следовательно, вопрос исчерпан. Вы не должны даже пытаться разузнать это ни здесь, ни в суде присяжных.

— Если говорить о специфике законодательства, это, видимо, правильно, — согласился Рансайфер. — Однако закон допускает определенные исключения.

— Правильно, — ответил Мейсон. — Я защищаю закон. Вы — исключение. Я повторяю: вы не имеете права задавать вопросы, касающиеся тех советов, которые я дал клиентке. И последнее. Андерс предполагает, что я приезжал в яхт-клуб и, находясь там, совершал определенные действия.

— Его выводы очень логичны, — настаивал Рансайфер.

— Позвольте с вами не согласиться, — сказал Мейсон.

— А как вы все это объясните?

— Никак.

— Ну хорошо, подойдем к делу с другой стороны, мистер Мейсон, — уже несколько раздражаясь, сказал Рансайфер. — Вы видите какие-нибудь изъяны в логике Андерса?

— Об этом мы поговорим перед судом присяжных.

— Но, послушайте, мистер Мейсон, вы же искали этот чертов пистолет?

— А если и так?

— Вы не имели права этого делать. Вы должны были сообщить о преступлении в полицию.

— Откуда я должен был знать о преступлении?

— Но вам же рассказали о выстреле.

— Разрешите я задам вам вопрос, — сказал Мейсон. — Почему вы отправились искать пистолет?

— Мы хотели проверить рассказ Андерса.

— Иными словами, вы в нем сомневались?

— Видите ли, то, что он рассказал, довольно необычно. Мы думали, не скрывает ли он чего-нибудь.

— Прекрасно, — заметил Мейсон. — Предположим, я тоже не принял на веру его рассказ и решил проверить.

— Пистолет полностью все подтверждает.

— Какой пистолет?

— Который там был.

— А почему вы думаете, что он вообще там был.

— Мистер Мейсон, — довольно сердито сказал Ран-сайфер, — я пришел не за тем, чтобы играть словами. Вы прекрасно знаете, что пистолет там был.

— Вы искали его утром?

— Да.

— Зачем?

— Я уже сказал, чтобы проверить рассказ Андерса.

— Иначе говоря, вы пошли искать пистолет, потому что не были уверены, что он там был. Почему же я не мог действовать из этих же побуждений?

— Не думаю, что вы правы, мистер Мейсон. Это обязанность полиции найти пистолет и сохранить его в качестве улики.

— Пока что мы толкуем только об Андерсе, — заметил Мейсон, — а что сказала Мэй Фарр?

— К сожалению, — ответил Рансайфер, — мисс Фарр вообще отказывается говорить, что идет, я полагаю, вразрез с ее интересами.

— Вы сообщили ей о заявлении Андерса?

— Естественно, мы…

— Ради Бога, Рансайфер, мы пришли сюда, чтобы получить информацию, а не для того, чтобы преподнести ему все на блюдечке с голубой каемочкой!

— Прекратите, сержант! — оборвал его Рансайфер.

Сержант сделал два шага к двери, но затем сдержался и стоял теперь с пылающим лицом, бросая на Мейсона злобные взгляды.

— Судя по всему, мистер Мейсон, — продолжал Рансайфер, — вы не хотите сотрудничать с нами. Я был предельно любезен и откровенен с вами. Поскольку вы адвокат, я не хотел арестовывать вас, не дав вам возможности объясниться.

— Я ценю вашу искренность и ваши побуждения, — ответил ему Мейсон. — Однако о самом деле вам сказать нечего. Вы действуете согласно данным вам распоряжениям. Не вы определяете политику вашего заведения. Вы пришли сюда, имея определенные инструкции.