Децимация

Отряд рабочих и солдат из пятнадцати человек под командованием Рудненко занимал позиции на Забалке, – там, где начинались рабочие кварталы. Ему был дан строгий приказ – в бой не вступать, чтобы не спровоцировать крупных военных действий, и дать возможность переформировать отряды для завтрашнего наступления. Но в случае наступления немцев дать им бой и не допустить их продвижения к Днепру, а также не позволить врагу совершить погромы рабочих и еврейских кварталов.

В этом отряде находились Эльвира и Бард. Она, несмотря на уговоры мужа, решила защищать родной город. В этот день немцы и гайдамаки, видимо, не ставили своей целью полностью захватить город, укреплялись в центре, совершали налеты на магазины и склады, одновременно грабили дома евреев, в том числе – расположенные в рабочих районах.

После полудня отряд Рудненко получил приказ скрытно передислоцироваться ближе к центру города. Там бойцы перекрыли улицу старыми деревянными ящиками, взятых из неподалеку находящегося магазина, а бойцы заняли позицию вдоль улицы – во дворах и хатах. Ближе к вечеру на улицу, которую контролировал их отряд, въехала открытая бричка, запряженная одной лошадью, в которой сидели несколько гайдамаков, остальные шли рядом. Они громко разговаривали, находясь в веселом состоянии. Их усатые рожи настороженно присматривались к окружающим домам. Гайдамаки ехали грабить. Видя приближающегося противника, Рудненко приказал:

– Огня не открывать. Я сейчас с ними поговорю.

Когда бричка остановилась в метрах десяти от жиденькой баррикады, Рудненко, сунув маузер в кобуру, резко вышел из ворот дома и остановился в метрах пяти от брички. От неожиданности гайдамаки открыли рты и стали хвататься за винтовки.

– Стоп! – закричал Рудненко. – Один выстрел и всех перекрошим с пулемета! Куда едете, панове?

Гайдамаки, не ожидавшие отпора со стороны красных почти возле центра города, где они укрепились, стали затравленно озираться вокруг, видя стволы винтовок, направленные на них из щелей заборов, и поняли, что дело разворачивается нешуточное.

– Куда ж вы, хлопцы, направляетесь? – снова насмешливо переспросил Рудненко, понимая, что инициатива сейчас в его руках.

Толстый гайдамак с багровым, мясистым лицом, – видимо, старший, – запинаясь, ответил:

– Да с жидками побалакать хотим. Рабочих не будем трогать.

– И для разговора бричку взяли?! – заорал вдруг Рудненко и, выхватив маузер, приказал: – Бросай оружие!

Бард не заметил, как вспорхнула со своего боевого места Эльвира и в несколько шагов оказалась у брички, размахивая наганом. Она крикнула старшему гайдамаку:

– К жидам в гости едешь!? А «Арсенал» помнишь?!

И выстрелила в гайдамака. Тот с раскрытым от удивления ртом осел и повалился на дно брички. Бард бежал следом за женой. Из дворов выскочили красногвардейцы и окружили гайдамаков. Видимо, хмель у воякив вышел, и они испуганно смотрели на рассвирепевшие лица рабочих и солдат, которые выхватывали у них из рук винтовки. У Барда настойчиво билась в голове мысль: «Зачем она это сделала? У нее ж будет ребенок. Ей нельзя убивать людей!»

Разоруженных гайдамаков затолкнули в один из дворов. Рудненко не знал, что с ними делать – или отвести в штаб, или расстрелять здесь же. Но судьбу гайдамаков решил разговор между ними. Один из гайдамаков дрожащим голосом спросил, обращаясь к Рудненко:

– Пан и панове, вы теж украинцы?

– Украинцы, – ответил Рудненко. – Только не паны, а товарищи. И мы не такие украинцы, как вы.

– А яки?

– Мы черноморские казаки, из запорожцев. А вы яки украинцы?

– Мы з Галиции.

– Значит, австрийские, – засмеялся один из рабочих,

– Так, так, – согласился гайдамак.

– А мы, значит, российские украинцы. Ха-ха!

– Мы, панове, первый раз так решили съездить к жидам. Вы нас простите? Мы больше не будем.

Но эти слова вызвали возмущение рабочих.

– Вы залили кровью нашу Украину, в каждом городе убиваете рабочих и их семьи! Теперь расплакались, прощения просят!

Рудненко после этих слов что-то шепнул одному из своих солдат. Тот взял винтовку наперевес и скомандовал гайдамакам:

– Руки назад! В колонну по одному – вперед!

Гайдамаки, с которых слез лоск победителей, удивленно загудели:

– Да мы зараз позовем немцев, они вас с пушек разнесут в дребезги. Только троньте нас!

– Не успеете, – и солдат взмахнул винтовкой. – Стройся! Пошли!

Гайдамаки затравленно поглядывали на красных:

– А куда?

– Хотели в штаб, но раз вы угрожаете, разберемся с вами сейчас.

Их окружили и повели через внутренний двор на другую улицу. Рудненко приказал Барду и еще нескольким красногвардейцам остаться здесь и наблюдать за улицей, сложить во дворе отобранные у гайдамаков винтовки, а сам пошел следом за арестованными. Через несколько минут послышались беспорядочные выстрелы.

– Что там творится? – спросил Бард Эльвиру.

– Расстреляли гайдамаков, чтобы не повадно им было ходить не только в еврейские кварталы, но и в наши города, – жестко ответила она и так крепко сжала губы, что они побелели.