Девиация. Часть третья «Эльдар»

– Костерок. Картошечка. Разговорились. Нужно было действовать, а то комары заедали. Особенно девчонок за голые ноги. И под подол, наверное, залетали. Как будущий ухажер, я снял футболку, накинул Катьке на коленки – отказывалась, но приняла. Вадик, оглянулся на меня, нехотя стянул рубашку, прикрыл Лизу. Теперь надо было выманить Екатерину из компании. Когда с картошкой покончили и руки вымыли (чем не упустил воспользоваться, облапив Катю у воды), предложил показать девчатам особенно рыбные места на берегу. А так как нужно поддерживать костёр, то пригласил с собой лишь Катю, а Лизу с Вадимом оставил истопниками. Лиза, было, с нами засобиралась. Я отшутился, попросил беречь костёр и Вадима. Кавалеру не понравилась моя подколка, но ради него старался.

– И Катя согласилась? Городская девушка, из приличных, как ты говорил…

– Можешь не верить! – огрызнулся Юрка. – Она не сразу согласилась, это я так рассказываю. А там, у костра, я часа два лучшую свою роль играл, футболки не пожалел, подставлял тело под комариные жала. Понравился, значит. И пошла. Я ж не знаю, что у неё в голове. Может, надоело Лизке в жилетку плакаться да на того долдона каждый день смотреть. А тут такой Конан-Варвар…

– От скромности ты не умрёшь. Ладно, бреши дальше.

– Можешь не верить… Короче, пошли ми с Катей-Екатериной по прибрежной тропке меж кустов. Тропка узкая, темнота полная – пришлось за руку взять, чтобы не грохнулась, а потом за талию. И так меня эта прогулка раззадорила, что прикинул: а не употребить ли девочку по назначению. Раньше о том не думал; не исключал, но и не планировал. Тем более, восемнадцати нет – зачем лишний гемор. А тут невинность, как ты говоришь, сама в руки проситься. А я не монах, обетов не давал – ты меня знаешь. Короче, затуманила рассудок резеда. Видел «Любовь и голуби», надпись по небу? Ну вот… Так я вылечил Катьку от хандры. Кстати, потом Катькой её и называл. Не обижалась, наоборот – понравилось. Мы с нею около месяца зажигали, каждый вечер. Вернее – через вечер. На то были свои причины. Я даже вдовушек забыл, силы на них не оставалось. И Катька оказалась никакая не тургеневская, а нормальная. Столько соплей было при расставании.

– Больше вы не встречались?

– В Киеве пару раз, когда по делам наведывался. Она адрес оставила и телефон. Перезванивал – приходила. Наскоро кувыркались в моей «Копейке». Хорошая она девчонка, заводная…

– И в этом твоя интрижка? – разочарованно сказал я. Ожидал от Юрки большего. Таких интрижек у него – пруд пруди.

– Э, падажди, дарагой! – Юрка загадочно сощурился. – Ещё самого главного не рассказал. Короче, вернулись мы с Катей к нашему костру, а там – одна Лиза. Где Вадим? Оказалось, они поссорились, Вадим ушёл. Как потом узнал, поссорились из-за того, что Лиза обо мне небезразлично отозвалась, а тот индюк приревновал, раскудахтался и убежал. Ну, не умеет он с бабами! Я все условия, а он… Кстати, после того никакой дружбы у меня с Вадимом не было, больше его не видел – он на следующий день в Киев уехал.

– Так ты с двумя остался?

Юрка загадочно сощурился.

– С двумя, студент. Мы в тот вечер ещё посидели полчаса, я перекурил, загасили костёр и все вместе пошли Лизу домой проводить. Но тут обстоятельства мне подыграли. Лиза жила на другом краю села, а Катя – возле самой речки. Сначала Лизу хотели с Катей провести, но та чувствовала себя неважно, за живот хваталась. Короче, когда мы проходили возле её дома, Катя ушла, и Лизу пришлось проводить мне самому.

Юрка замолк, принялся неспешно доставать сигарету.

– И что?

– То, Эдичка! Резеда второй раз затуманила мозги.

– И Лизу?!

– И Лизу… – согласился Юрка.

– А дальше?

– Дальше – интересно. Помнишь, говорил, что с Катькой мы через вечер встречались?

Я кивнул.

– Потому, что так же, через вечер, я встречался с Лизой. Правда, в другом месте.

– Ну, ты и кобель!

– Кобель, – согласился Юрка. – Ты меня знаешь…

Я его знаю. Но это было что-то новое. Пьеро гадливо скривил губки, зато Демон завистливо заурчал, желая и себе таких приключений.

– А как вы между собой общались? – спросил я, отгоняя липкое желание. – Они разнюхали, что ты их, ну… по очереди?

– Догадывались. Только вместе мы больше не встречались. Подружки рассорились, даже не вспоминали одна о другой… Больше того, я и с Лизой дружу в «Копеечке», когда в Киев приезжаю. Бывает, что в один приезд и с Катей дружу, и с Лизой. Вот такая у меня интрижка. Запиши для потомков, как дядя Юра чудил в юности. Хоть будет что перед смертью вспомнить.

Юрка напыжился, прикурил сигарету.

– А твоя интрижка – детский лепет, – сказал, смачно затянувшись. – Так, рядовое приключение: с одной на дискотеку пришёл, а другую в парк затащил. У меня сто раз так было… А Светку забудь – ещё та шалава, тебе не по зубах. Она умелая, потому, что ранняя – с восьмого класса за школой огурцы глотала. – Юрка усмехнулся. – И с Майкой, думаю, помиришься. Ты ей нужен. По той причине, о которой я раньше говорил. Она тебя не отпустит.

Не скажу, чтобы Юрка меня утешил, но страхи развеял. Мой блуд по сравнению с его, и вправду – детский лепет.