Девушка, которая взрывала воздушные замки

– Можно заключить, что, он, вероятно, провисел несколько часов, возможно, почти сутки, прежде чем сорвался с крюка. Вся кровь сконцентрирована отчасти в голове, поскольку удавка не давала ей разливаться по телу, отчасти в нижних конечностях. Когда крюк вырвался, тело ударилось о край стола грудной клеткой, и там появилась глубокая ссадина. Но эта рана появилась уже после наступления смерти.

– Что за отталкивающий вид, – сказал Курт Свенссон.

– Веревка была такой тонкой, что глубоко врезалась и остановила приток крови. Он, вероятно, потерял сознание за несколько секунд и умер через одну-две минуты.

Бублански с раздражением захлопнул отчет о предварительном расследовании. Залаченко и Бьёрк оба, похоже, умерли в один день, и это ему очень не нравилось. Одного застрелил параноик и борец с властями, а другой покончил с собой. Но, как ни крути, обследование места преступления ни в малейшей степени не подтверждало подозрения, будто кто-то помог Бьёрку отправиться на тот свет.

– Он испытал стресс, – сказал Бублански. – Он знал, что дело Залаченко вот-вот получит огласку и что он сам рискует попасть в тюрьму за нарушение закона о борьбе с сексуальными услугами и может оказаться в центре внимания СМИ. Не знаю, чего Бьёрк боялся больше. Он был нездоров, и довольно долгое время его донимали хронические боли… Просто не знаю. Я был бы признателен, если б он оставил письмо или что-нибудь в этом роде.

– Многие самоубийцы не оставляют никаких прощальных писем.

– Знаю… Ладно. Выбора у нас нет. Будем считать, что с Бьёрком мы разобрались.

Эрика Бергер не могла пересилить себя и сразу занять кресло Морандера в стеклянной клетке, отодвинув его личные вещи в сторону. Она договорилась с Гуннаром Магнуссоном о том, что тот свяжется с семьей Морандера и вдова подойдет, когда ей будет удобно, чтобы собрать принадлежащие ей вещи.

Вместо этого Эрика, предварительно высвободив себе пространство, уселась за центральный стол, прямо посреди редакторского корпуса, водрузила там свой ноутбук и приняла командование на себя. Поначалу по следам этого трагического события в журналистских и редакторских рядах царили смута и неразбериха. И тем не менее через три часа после того, как Эрика приступила к руководству газетой, титульная страница «Свенска моргонпостен» была сдана в печать. Гуннар Магнуссон написал четыре колонки о жизни и заслугах Хокана Морандера, в центре полосы поместили портрет покойного, его незаконченную передовицу – слева, а внизу дали серию фотографий.

Это противоречило законам дизайна, но с точки зрения эмоционального воздействия было как раз то, что надо.

Около шести часов вечера Эрика просматривала рубрики титульной полосы и обсуждала тексты с ведущим редактором. В это время к ней подошел Боргшё и тронул ее за плечо. Она подняла взгляд.

– Можно мне попросить вас на несколько слов?

Они прошли к кофейному автомату в комнате для ланча.

– Я только хочу сказать, что мне очень понравилось, как вы сегодня приступили к руководству. Думаю, вам удалось удивить всех нас.

– Мне кажется, у меня и выбора-то особенно не было. Но когда я освоюсь, все встанет на свои места.

– Мы это понимаем.

– Мы?

– Я имею в виду и команду редакции, и правление. Особенно правление. В частности, после того, что произошло сегодня, я больше чем когда-либо уверен: мы не ошиблись, остановив свой выбор на вас. Вы пришли сюда в очень сложный момент и были вынуждены принимать дела в условиях крайне деликатной ситуации.

Эрика покраснела – такого с ней не случалось с четырнадцати лет.

– Могу ли я дать вам добрый совет…

– Разумеется.

– Я слышал, что вы тут обменивались мнениями по поводу распределения материалов с Андерсом Хольмом, шефом отдела информации.

– У нас разные представления о том, где и как разместить статью о налоговых инициативах правительства. Он решил поставить статью на место, отведенное для новостей. А нам следует подавать информацию нейтрально. Комментарии можно раскрывать на титульной полосе. И раз уж мы затронули эту тему, – я буду время от времени писать передовицы, но я, как вы знаете, не принадлежу к какой-либо политической партии, поэтому нам надо решить вопрос о том, кто возглавит отдел, работающий над титульной полосой.

– Этим пока может заняться Магнуссон, – сказал Боргшё.

Эрика Бергер пожала плечами.

– Мне все равно, кого вы назначите. Лишь бы это был тот, кто полностью разделяет позицию газеты.

– Согласен. Могу лишь пожелать, чтобы вы предоставили Хольму некоторую свободу. Он давно работает в «Свенска моргонпостен» и уже пятнадцать лет возглавляет информационный отдел. Он классный профессионал. Хольм бывает упрям, но во многих аспектах ему нет равных.

– Я знаю. Морандер мне говорил. Но все же нам придется работать в команде. И новости тоже должны занять свое место. В конце концов, вы наняли меня, чтобы обновлять газету.

Боргшё рассеянно кивнул.

– О’кей. Будем решать проблемы по мере их возникновения.