Дикая одиссея. 6 000 км по Сибири, Китаю и Монголии с моими собаками

На некоторых горных склонах, залитых солнцем и открытых ветру, снег почти полностью исчез, а вместе с ним исчезла и возможность двигаться здесь на санях. Поэтому мы покидаем углубление, которое образует дорога, и находим подходящую для скольжения саней поверхность на заросшей травой земле. Мивук и Бюрка прекрасно проявляют себя в поисках подобного рода «нехоженых путей», и я с удовольствием замечаю, что Бюрка снова начинает навязывать свою волю. Утверждая власть, которой она некогда обладала, но от которой временно отказалась, Бюрка время от времени, образно говоря, снова берет бразды правления в свои руки (а точнее, лапы)… И это, похоже, удивляет ее соседа!

Квест и Юник, находящиеся позади Бюрки и Мивука, представляют собой весьма слаженный дуэт. Чтобы в этом убедиться, я на несколько километров пути ставлю Квест в упряжке рядом с Мивуком, но Квест этому отнюдь не так рада, как была рада, оказавшись рядом с Мивуком, Бюрка. Поэтому я расставляю всех собак по «своим» местам. Квест меня забавляет, поскольку она, вроде бы не проявляя больше желания бежать в голове упряжки, продолжает вести себя так, как будто она головная собака. Как только я отдаю приказ — а особенно если он плохо понят или попросту не выполнен в ближайшую секунду, — Квест делает поворот в указанном мной направлении и в своем порыве увлекает за собой Юника, тем самым принуждая головную пару сделать такой же поворот.

Квест, значит, остается исключительно бдительной и работоспособной. Она будет отличной запасной головной собакой, приберегаемой на тот случай, если одна из двух моих головных собак вдруг окажется в «медпункте». А пока что она бежит рядом с Юником и принюхивается к различным запахам, которых в лесу полным-полно. Этого она была лишена в степи, где до нее доносились лишь еле заметные и быстро выветривающиеся запахи недоступных газелей.

Долина, в которой мы сейчас находимся, изобилует дичью. Я вижу это по многочисленным следам кабанов, оленей, косуль и лосей, а также охотящихся на них рысей и волков. К этим большим животным добавляются разнообразные птицы: тетерева, глухари, куропатки и рябчики. Наряду с многочисленными зайцами, которых мы вспугиваем и которые бросаются от нас наутек, пернатые возбуждают собак, с шумом взмывая в воздух при приближении к упряжке.

Эта долина просто великолепна. Дорога сильно петляет, то следуя направлению русла реки, то убегая в сторону по горному склону. Мы, двигаясь по ней, то мчимся по гребню горы, то преодолеваем перевалы, то пересекаем лес, состоящий из сосен и берез. Мы взираем сверху вниз на долины, в центре которых голый лед рек блестит на ярком февральском солнце, которое с каждым днем поднимается все выше и выше. Я таращу глаза, впиваясь взглядом в укромные места на горе и в лесу в надежде увидеть каких-нибудь животных. Я замечаю множество косуль, нескольких оленей и оленух и даже одного крупного кабана, вес которого, должно быть, достигает двухсот килограммов. Кабан этот взбирался вверх по склону горы, по которому мы двигались, торопясь углубиться в ближайший лес. Чуть позже — но уже на довольно большом расстоянии, не позволяющем рассмотреть хорошенько, — я замечаю двух волков (возможно, волка и волчицу), силуэты которых прорисовываются на гребне высокого холма, мимо которого проходит дорога.

Сегодняшний день — замечательный, пусть даже полозья моих саней подвергаются серьезному испытанию. Кстати, во время последней остановки в деревне я поставил новые полозья.

У меня теперь осталось лишь три запасные пары, и это меня тревожит. Только бы информация, полученная уже несколько раз, подтвердилась и мы обнаружили на своем маршруте после деревни Монтгоморит гораздо больше снега, чем здесь… Маршрут, начинающийся, согласно плану, в этой деревне, пролегает через огромную горную цепь, а там слой снега, в принципе, должен быть гораздо толще, чем здесь. Затем я направлюсь на север, в сторону Сибири, где, как нам уже известно, снегопады были более обильными, чем в Китае и Монголии. Пока что я пытаюсь беречь полозья саней и, маневрируя, объезжать торчащие из земли камни. Однако многие из них, скрытые тонким снежным покровом, я заметить не могу, и они царапают полозья.

Конструкция полоза саней

1 — углепластик или алюминий; 2, 3 — пластик;

4 — полоз саней; 5 — полоз присоединяется к выступу саней с помощью небольшой металлической оси

Через каждые два часа я проверяю подушечки лап своих собак. Лучше предотвратить появление раны, чем ее лечить, поэтому я без каких-либо колебаний надеваю ботинки на лапы тех собак, у которых они наиболее уязвимые, чтобы уберечь их от маленьких ранок и не дать «проснуться» ранам уже зажившим. За лапами Бюрки, Дарка и Камика нужно следить особенно внимательно.