Дюжина и Ледяной лес

Дюжину захлестнула радость пополам с невыносимой болью. Медленно, почти против воли, она пошла на звуки. Глаза жадно впитывали каждую деталь: в траве желтели солнечные кувшинки, розовели бутончики малютиков. Фиалка так любила плести из них венки.

Дюжина ускорила шаг и через мгновение очутилась на залитой солнцем поляне. На пестром домотканом покрывале сидели мужчина и женщина, две маленькие девочки резвились неподалеку.

Никто не заметил ее появления.

Мужчина выделялся могучей комплекцией. Смоляная борода, глаза цвета грозового неба. Его спутница была высокой и крепко сбитой. Все в ней дышало силой и незыблемостью, кроме поистине воздушных волос: блестящее иссиня-черное облако обрамляло лицо с крупными чертами. Быстрые, сноровистые пальцы плели соломенную корзину, пока мужчина любовно точил лезвия двух топоров.

Дюжина не могла наглядеться на чету, подойдя так близко, что могла бы протянуть руку и коснуться обоих.

– Ну и как быть? – тихо спросила женщина, косясь на детей. – Если не продадим урожай, зимой умрем с голода.

– Знаю, – мрачно откликнулся мужчина. – Но в Эмбере неспокойно, некогда безопасные тропы больше не безопасны. Лесной клан свирепствует из-за сожженных домов; заклинатели деревьев говорят, что их подожгли нарочно. Вождь Ундина переправила плавучие деревни на сушу. Горные икары не высовываются из своих пещер, пустынников оттеснило песчаной бурей. Всех тревожит то, что творится… под землей. – Он уставился себе под ноги, лицо потемнело, будто грозовая туча затмила небосвод.

– Получается, к рынку не подобраться ни безопасной тропой, ни через Эмбердол, ни через лес. – Женщина закусила губу. Птицы, звонко щебеча, гонялись за мошкарой. – Продадим урожай Рифкину, – объявила она чуть погодя. – Конечно, много он не заплатит, зато весь риск ляжет на его плечи, а не на твои.

– Рифкину? – возмутился мужчина, гневно раздувая ноздри. – Он не даст и половины цены!

– Девочкам нужны оба родителя, – отрезала женщина. – А половина – это лучше, чем ничего.

Мужчина медленно кивнул и провел рукою по волосам.

– Можно мне к ручью? – раздался позади Дюжины запыхавшийся голос. Обернувшись, она увидела маленькую девочку: розовые щечки, серые глаза, лукавая улыбка и мамино облако смоляных волос.

– Только если Синичка пойдет с тобой, – улыбнулась женщина.

– Конечно пойду, – воскликнула старшая девочка, ее глаза горели нетерпением.

– Береги ее как зеницу ока, а то продадим тебя пещерному клану, – шутливо пригрозил отец. – Ох и здоровенный лунный камень мы сторгуем – всем на зависть.