Диверсант Петра Великого

Я подошел вплотную к решетке. Любопытно было, что этот висельник попросить хотел. Денег или, может, земли?

– Последний я в роду, господине. Как батюшка помер, землицу у нас отобрали. Сосед, паскуда, боярин Шереметев постарался. Все к своим рукам прибрал. Нас с матушкой и сестренками малыми на улицу выгнал из батюшкиного дома. Матушку за весну лихоманка скрутила, а сестренок в монастырь забрали… Я, господине, с ним поквитаться токмо хотел. В глазенки его паскудные думал поглядеть, а оно вона как вышло… Помоги мне с ворогом поквитаться. – В глазах его горел огонек надежды. – Помоги, господине. Холопом твоим наивернейшим стану. Жизнь за тебя положу и людишкам своим накажу верой и правдой служить.

Ну и что я мог ответить? От меня всего лишь требовалось дать обещание, и я его дал.

– Помогу. Возьмем паскудника за мягкое брюхо и потрясем, но сначала отслужить придется. Потом и кровью, потом и кровью отслужить придется… Теперь я для вас и царь, и бог, государь Петр Алексеевич мне вас с потрохами отдал… Поднимайтесь, и за мной. В пути поговорим.

Шайка эта, как мне удалось узнать из расспросов в дороге, оказалась довольно необычной. Костяк ее составляли молодой боярыч Михайло Воротынский с двумя крепкими мужиками, два десятка лет служивших его роду боевыми холопами. От Михайла ни на шаг не отходил Абрашка, звероподобный горбун со слабым умишком, привезенный откуда-то еще старым боярином. Непонятно, кем он считал самого Михайлу, но ловил собачьими глазами едва ли не каждый его взгляд. Особняком с ними был чернявый цыган Пали, гибкий, словно на шарнирах, молодой паренек, которому, как мне показалось, вообще было безразлично, к кому идти на службу.

Выяснив все это, я надолго умолк. Предстояло хорошенько подумать, как за неполный месяц успеть выполнить все то, что я наобещал царю. Наобещал же я довольно много и, боюсь, мало подъемного. «С первым актом Марлезонского балета пока все ясно. Спасибо моей работе в антикварном салоне еще в прошлой жизни, доработать местную фузею я смогу. С грехом пополам, конечно, но наклепать с десяток кремневых ружей с ударным механизмом у меня получится. Сейчас это самая настоящая вундерфавля. Вон у Петра даже его личные войска вооружены, как партизаны какие-то. У половины неподъемные фитильные мушкеты, которые застали еще первого царя из династии Романовых. У четверти вместо огнестрельного оружия пики, а у остальных, собранные с бору по сосенке, кремневые ружья. Неделя сроку мне на переделку, пару недель на муштру. Кровь из носу, но мои орлы должны три, а то и четыре раза в минуту стрелять. Должны, иначе задница… А вот со вторым актом Марлезонского балета пока не все ясно. Получится ли из этой шайки сделать нечто похожее на диверсантов? Ведь они должны будут травить солдат противника, резать, как свиней, офицеров, поджигать склады с амуницией и порохом и еще много такого, что сейчас совсем не принято. Оценит ли Петр такое? Всегда ведь найдется какой-нибудь черт, который начнет орать о законах войны, о правилах и рыцарстве. Еще бы про белые перчатки вспомнил или про белые тапочки… Не-е-ет, что это я торможу? Старина Петр сам безбашенный, а подрастет – вообще станет отморозком. Думаю, мои задумки ему придутся к месту…»

Ха-ха-ха! Какой я наивный чукотский юноша! Как у меня все просто в мыслях было. Фузею переделал, патроны сделал, стрелков подготовил, искусству нидзюцу научил… Блин! Дерьмо! Шайзе, как повадился ругаться царь Петр! Доннерветтер!

Все пошло кувырком, едва только мы разместились в небольшой деревушке, рядом с Преображенским. В первую же ночь солдаты устроили с моими висельниками настоящее побоище. Морды друг другу били с таким чувством и размахом, что чуть избу не развалили. Лишь под утро утихомирились и вповалку на полу развалились… Нарисовались проблемы и с солдатскими мушкетами, калибры которых радикально отличались друг от друга. В ствол одного мушкета лез мизинец руки, а ствол другого – большой палец ноги, а в ствол третьего – уже два пальца! И как все это откалибровать? Как под все это разнообразие бумажных патронов наделать? И кузнеца днем с огнем не сыщешь! Все мало-мальски умевшие держать в руках молот оказались у Петра на службе. Что я, все сам должен был сделать?! А где денег на это взять? Здесь за все платить приходится! За проживание, за продукты, за кузнечную работу, за дополнительный порох, за ткань на маскировочные костюмы и т. п. и т. д.

Глава 7. Первые победы

Из Преображенского мерно вытягивалось длинное тело царского обоза, в голове которого бодро вышагивали гренадеры в мундирах зеленого цвета с длинными фузеями на плечах. Следом за ними, поднимая пыль в воздух, ехала полусотня кирасир в черненых доспехах. У крестьянских изб ждали своей очереди с десяток телег, возницы которых с разинутым ртом рассматривали молодого царя и окруживших его вельмож.