- А что, правда, схожу. Только нам еще биографии друг другу придумать экзотические. Ты, воодушевленно заплел Сергей, будешь теперь не Николаем Николаевичем, мы тебе другое имя подыщем, вроде Бальтазара Балтазаровича, наследника халдейских магов. Мать твоя была ассирийкой, потомственной жрицей Астарты, и передала тебе, маленькому, три волшебных рецепта...
Чаплин в ужасе остановил приятеля.
- Что ты! В Варшаве настоящие ассирийцы живут! Достаточно на меня взглянуть - ну какой я ассириец!
- Хорошо, не ассириец, а карпатский травник. Ты же бывал в Унгваре однажды...
Сергей! Это ж рядом, здесь наверняка каждый шестой или из Карпат родом, или летом там бывал, или прислугу оттуда нанял. Не проймешь. Разоблачат и посадят! - взмолился Чаплин.
- Ладно, я пошутил! Подай-ка мне маленькую кисточку. Ага, вот эту. Голову козла умеешь рисовать? Не стесняйся! - Сергей передал Николаю художественные инструменты и оставил в черной комнате одного.
Чаплину стало страшно. Козлиная голова с противной регентской бородкой и острыми рогами смотрела прямо на него. Знал бы, что пригодиться, не ленился бы на уроках, подумал он, а теперь что ж? Поздно!
Глаза козла он сделал злыми. Не желая ни минуты больше находиться в салоне магии, Николай рванул на улицу. Там шла патриотическая манифестация, но он не вслушивался в польскую речь, прошел мимо, в русскую лавку, где продавался вкусный ситный хлеб и молоко в тяжелых стеклянных бутылях.
- Во что я вляпался, Господи! Это ведь ужас! - думал Чаплин, поедая ситный и запивая молоком из бутылки. Единственное оправдание - это шаг отчаяния, приправленный робкой надеждой заработать злотые на людской глупости. Грех, конечно, но грех простительный... Мы же понарошку, мы же не сатанисты...
Размышляя, он стал вглядываться в прохожих. Поляки не нравились Чаплину и прежде, по службе в Царстве Польском, поэтому сейчас он с младенческой непосредственностью любовался их черепами, ничуть не считая это оскорбительным. Сказалось пережитое в старших классах гимназии увлечение френологией, когда выкраденный из биологического кабинета череп раскрашивался чернилами по зонам.
Потом мода на френологию незаметно сошла, а привычка исследовать строение чужих черепушек осталась. Николай поймал взгляд на одном низеньком, худеньком пане средних лет, лысеющая голова его была утыкана одиноко растущими саксаулами колких, редких волосиков, а проплешины светились веснушками.
- Череп некрасивый, маленький, немного удлинен, височные доли не развиты, кожа тонкая-претонкая, костяная коробочка просвечивает - описывал он.
- А вот прибежал череп получше - крупный, тяжелый, широченный, как пузо тульского самовара, интересно посмотреть, что в нем варится?
- Женский черепочек - тоже ничего, маловат, но густые локоны объем придают.
- Миленький образчик, но особа, судя по всему, пустая ...
- Что ты делаешь? - хлопнул по плечу Сергей.
- Френологию вспоминаю. Пытаюсь определить по черепу черты характера, уровень интеллекта и прочие особенности индивида - пояснил Чаплин.
- А-а, молодец, тебе надо научиться разбираться в людях. Голову козла домалевал?
- Домалевал, пусть сохнет.
- Завтра будем делать мумию - предупредила его Мария Игнатовна.
- Чью? Мою?
- Нет, египетскую: Сергей полотно купил на обмотку, а я манекен достала тонкий, девичий, с головой, талией и ногами.
- Нельзя ли обойтись без мумии?
- Увы.
В ближайшие месяцы все варшавские газеты пестрели умелой рекламой "Капель Чаплина" (оговариваемся, что к его однофамильцу-комику они не имели ни малейшего отношения).
Газетчиков, взявших это объявление, ничуть не смутило, что "новый эликсир жизненной силы" продавался не в аптеках, а в гадательном салоне "Астарта", расположенном в районе, густо напичканном карточными шулерами, менялами и антикварами.
... Ксёндз Добрушко случайно налетел на Чаплина, пересекая перекресток. Они едва не столкнулись и узнали друг друга, да и разве может быть иначе, почти год рядышком провели.
- О, это вы! Вы стояли у нас, помню...
- Да, я. Мне работу нашли.
- И где же, позвольте полюбопытствовать? Вы, насколько знаю, военный?
- О, это было давно! Теперь у меня новая специальность - я халдей.
- Кто-кто?
- Халдейский маг Балтазар Балтазарыч, собеседник духов, гадальщик по руке и костям, а так же изобретатель эликсира молодости.
- Чернокнижничаете?
- Ну, что вы, патер! Мы все люди крещеные. Играемся, дабы не пропасть с голоду, притворяемся, шутим над богатыми сумасбродками. У нас даже мумия есть, молодая девушка, с цветком лотоса в волосах, прорицательница!
- Это богомерзко... Вы же образованный человек, читали Библию, там сказано: колдунам и чародеям - смерть! - возмутился ксёндз.
- Патер Добрушко, многоуважаемый мой! Если бы всерьез, тогда, конечно, казните, а для нас это такая же работа. Прибыльная, кстати: месяца не прошло, себе два костюма справил, шляпу, ботинки, сорочки и носки.
- За эти носки и сорочки вы попадете в ад!