Долг – Отечеству, честь – никому…

Когда впервые заговорили о «морском походе на Восток», Дандас одним из первых ощутил на себе давление со стороны влиятельных лиц британского Адмиралтейства. После того как лорд пришёл к выводу, что все они там, в военно-морском руководстве (да и в правительстве – тоже), посходили с ума, дело едва не закончилось для него очередной дуэлью. Но пронесло. Хотя нервничать причин было предостаточно. Взять, например, заход союзного флота в Чёрное море в январе 1854 года. Зайти, конечно, можно, возражал Дандас, но как на это отреагирует Российская империя?! Ведь ни Великобритания, ни Франция даже не объявляли России войну. Что скажут дипломаты?! Хотя кое-что было и пострашнее дипломатов – зима. Отправить парусные корабли в Чёрное морю зимой было явным безумством.

– Если бы царь Николай мог лично выбрать время для посылки союзного флота в Чёрное море, то он несомненно выбрал бы именно январь, – сетовал адмирал.

И Дандас был прав: лишь по счастливой случайности во время зимней экспедиции британскому флоту удалось избежать серьёзных потерь при транспортировке войск по бушующему морю. Ничего удивительно, что он же был против высадки союзников на крымском побережье.

– Выдумают же. Отправиться в Крым! Это же nonsense… Nonsense! – кричал в бешенстве Дандас.

Однако подобные выпады не могли ничего изменить. Голос уважаемого лорда оставался для всех «гласом вопиющего в пустыне». Его не только не слышали – но и не хотели слышать! Появились слухи, будто Дандас просто трус.

Но это было не так. Прославленный адмирал всегда отличался храбростью и отвагой. Именно поэтому в Адмиралтействе мирились со всеми выходками своего коллеги. Другое дело, что к началу военной кампании овеянному славой адмиралу было под семьдесят. А ещё он был слишком умён. Возраст и ум – отец и мать мудрости.

Мудрый адмирал Дандас всё понимал: впереди предстоит отнюдь не лёгкая прогулка. Впереди – Большая Война…

Командующим французской эскадрой был вице-адмирал Фердинанд Альфонс Гамелен.

Он хотя и считался у себя во Франции подлинным «морским волком», тем не менее являлся полной противоположностью лорду Дандасу, до аристократизма которого ему было далеко. Грубиян и забияка, вместо дуэлей он предпочитал кабацкие драки в притонах, ночные попойки и штормовой ветер в лицо! А всё потому, что морскую службу знал не понаслышке, оказавшись в одиннадцать лет юнгой на фрегате «Venus». Участвовал в самых кровопролитных сражениях в Ост-Индских водах и даже побывал в плену. К слову, по возвращении из плена в 1812 году получил первый офицерский чин. Через два года он вторично был пленён, на сей раз – англичанами. И был сильно раздосадован, очутившись на свободе уже после низвержения своего кумира – Наполеона Бонапарта.

Тем не менее из флота не ушёл. Став контр-адмиралом, Гамелен был назначен сначала начальником штаба в Тулонскую эскадру, а через два года – командующим эскадрой Тихого океана. С июля 1848 года – вице-адмирал. В июле 1853 года был утверждён начальником эскадры Чёрного моря.

И вот после долгих лет вражды теперь французы создавали коалицию с «красногрудыми». Гамелен едва сдерживался от гнева, но приходилось держать себя в руках: русские были ещё худшими врагами. Однако зазнайку-Дандаса не переносил на дух! И всё же приходилось терпеть. Тем более что тот на рожон не лез, был осторожен и даже мог позволить себе обратиться за советом. А ещё, как и он, Гамелен, считал всю кампанию авантюрой.

Когда два «морских волка» громко вторили одно и то же, к этому стоило бы прислушаться: союзники готовили Большую Авантюру…

* * *

А что же мы? Как уже говорилось, нападение западной армады для нас оказалось неожиданностью. И это при том, что о предстоящей агрессии в Петербурге и Севастополе были не только предупреждены, но к ней готовились. Но тогда почему… Да потому, что и наши, уж извините, оказались ещё теми горе-стратегами.

Судите сами. 5 марта 1854 года военный министр Российской империи князь Василий Долгоруков писал Главному командиру Черноморского флота и портов Александру Меншикову: «По полученным здесь сведениям подтверждается, что соединённый англо-французский флот намеревается сделать высадку на Крымских берегах, чтобы атаковать Севастополь с сухопутной стороны… Государь император поручил мне сообщить о сем вашей светлости с нарочным фельдъегерем и покорнейше просить вас принять все зависящие от вас меры, дабы быть готовым встретить и отразить угрожающие Крыму и в особенности Севастополю неприятельские покушения»²⁵.