Долина папоротников

 – Формально, только формально, – откликнулся высокий джентльмен. – Однако, представь нас скорее, дорогой брат: я счастлив свести знакомство с новой хозяйкой долины папоротников.

Лиззи вновь удивилась его словам:

 – С хозяйкой долины папоротников? – переспросила она. – Быть может, вы спутали меня с кем-то?

 – Отнюдь, милая миссис Аддингтон, отнюдь: любую хозяйку Раглана именно так и величают. Повелось испокон веков!

Джексон сразу же подхватил:

 – Позволь представить тебе миссис Элизабет Аддингтон, брат. Миссис Аддингтон, – мой старший брат, Блевин Джексон, хозяин «Имения на холме».

Новый знакомый вежливо поклонился, так, словно они действительно только что познакомились, и сообщил брату о новом, постигшем жителей горе.

Дверь домика Чейзов как раз приоткрылась, выпустив вслед за Томасом поток женского причитания, криков и слез. Слуга поглядел на хозяйку в обществе двух джентльменов, нахмурился отчего-то и, подхватив из коляски тело несчастной малышки, понес его к дому.

 – Ваш слуга кажется грозным, – заметил старший Джексон с улыбкой. – Должно быть, подражает хозяйскому тону, что очевидно.

Его брат заметил на это:

 – Не думай, что миссис Аддингтон подвержена тем же предубеждениям, что и супруг. Она способна сама составить верное представление... – И поглядел на недоумевающую Лиззи: – Вам, верно, кажется, что мы изъясняемся загадками, вовсе нет: просто в долине все знают про давние нелады между Бродериками и Джексонами. Еще наш отец пострадал от коварства последнего из них, однако вражда кажется непреходящей...

 – Мой муж даже не Бродерик... – заметила Лиззи, припомнив слова лейтенанта о неприятии между старшим Джексоном и ее мужем.

 – Однако он – новый хозяин Раглана и, кажется, перенял давнюю неприязнь к нашему роду вместе с купчей, полученной на имение.

Воротившийся Томас, угрюмый и мрачный, прервал их беседу:

 – Пора бы в дорогу, хозяйка, – пробасил он, глядя под ноги, – нам больше делать здесь нечего.

 – Я так и не высказала соболезнования семье...

 – Сейчас им это мало поможет. Дадим бедной женщине свыкнуться с потерей!

Лиззи стало неловко за собственную недогадливость: она могла и сама подумать о том же, да, верно, праздные разговоры с братьями Джексон оказались увлекательнее человеческого сопереживания.

 – Рада была познакомиться, мистер Джексон, – сказала она. – Уверена, ваше взаимное недопонимание с моим мужем в скорости разрешится, и я буду рада приветствовать вас обоих в Раглане. Всего доброго, господа!

 – Берегите себя.

 – Был рада нашей встрече не меньше вашего, миссис Аддингтон.

Раскланявшись, они распрощались, и Томас помог Элизабет взобраться в коляску.

Когда они выехали на дорогу и миновали последний деревенский дом, Лиззи спросила:

 – Знаешь ли ты, где находится сторожка в лесу? Старая хижина... Альвина о ней говорила.

 – Вы о той самой сторожке, что жителями долины за святыню почитается?

 – Я слышала, нужно принести откуп...

Томас поцокал языком.

 – Вы ведь не собираетесь тоже туда податься? – осведомился он.

И Лиззи сказала:

 – Хочу увидеть ее своими глазами. – Потом расправила платье и понудила замершего слугу: – Ну, чего ты сидишь, вези меня к нужному месту!

23 глава

В воздухе ощущалось сладковатое зловоние разложения... С каждым дуновением ветерка оно то крепчало, то меньшилось, Лиззи приложила к носу платок.

 – Должно быть, какое-то животное сдохло, – заметил слуга. – Прознали про вольные харчи, вот и хаживают к сторожке. – Он раздвинул перекрывавшие дорожку еловые лапы и пропустил хозяйку вперед.

Они ступили на небольшую поляну, словно стенами, укрытую стволами сосен и елей, заметили покосившуюся избушку прямо перед собой: обросшая мхом, заплетенная диким плющом, она сливалась с пологом леса, казалась самим его продолжением.

 – Кому она раньше принадлежала? – спросила Элиза.

 – Отшельнику, как говаривают: с людьми он не знался, жил себе потихонечку. Охотой да рыбной ловлей себя обеспечивал...

Они как раз подступили к самой сторожке, заметили крынку скисшего молока, яичную скорлупу на ступеньках...

 – Все так, как я и сказал, – отметил Томас, указав на это рукою, – скоромные подаяния несуществующему чудовищу. Да кабы оно и существовало, – возвысил он голос, – разве не мясом оно привыкло питаться? К чему тогда яйца с молоком.

И Лиззи вместо ответа потянула на себя дверь.

Та поддалась, но лишь на пол-ярда, однако смрадом пахнуло сильнее прежнего.

 – Должно быть, разбухла после дождя, – заметил слуга. – Да и животное явно в самой сторожке и сдохло. Забралось через окно, да выбраться не сумело... – И вопросил: – Может, ну его, мэм, поедем уже? Хозяин тревожиться станет.

Элизабет не хотелось бы признаваться, только в ее наручной сумочке был припрятан крохотный кусочек сыра, который она хотела бы здесь оставить, да не решилась бы сделать это при Томасе, только не при нем.

 – Очень хочется посмотреть, – сказала она. – Никогда не видела дома лесного отшельника!

Томас изобразил что-то лицом, но Лиззи не стала в это вдаваться: он волен думать, что хочет. А ей бы только от чудища откупиться... Вдруг, правда, сработает и кончатся ее страхи.