Дом Ротшильдов. Мировые банкиры, 1849–1999

Книга посетителей, которую Фердинанд хранил в Уоддесдоне, служит поразительным свидетельством двойственности его политики. Судя по записям, в 1881–1898 гг. из политиков у него чаще гостили либералы, которые преобладают с незначительным перевесом. Список возглавляет Эдуард Гамильтон, который побывал в Уоддесдоне не менее 52 раз. За ним следуют глава либералов Хартингтон (10 визитов), министр внутренних дел в правительстве либералов Харкорт (9 раз), Розбери (9) и Дильк (2). Из других гостей-либералов можно назвать Гладстона, Реджинальда Бретта, историка лорда Актона, его коллегу Джеймса Брюса (позже канцлера герцогства Ланкастерского и президента Торговой палаты), будущего лидера партии Герберта Асквита, лорда Каррингтона (который стал губернатором Нового Южного Уэльса) и графа Далхузи (ставшего министром по делам Шотландии). Однако двое самых частых посетителей были либерал-юнионистами: генеральный атторней Генри Джеймс, который приезжал в Уоддесдон 17 раз, и Джозеф Чемберлен, который гостил в Уоддесдоне 12 раз, часто в сопровождении своего сына Остина. Гостей-тори было почти столько же, сколько гостей-либералов: Гарри Чаплин (глава министерства земледелия, а позже департамента местного самоуправления), который гостил в Уоддесдоне 26 раз; племянник и преемник лорда Солсбери Артур Бальфур (8 раз); Джордж Керзон, помощник министра иностранных дел, помощник министра по делам Индии (также 8 раз); глава министерства земледелия Уолтер Лонг (5 раз); лорд Рэндольф Черчилль (2 раза); заместитель министра обороны граф Браунлоу (тоже дважды) и заместитель министра иностранных дел сэр Джеймс Фергюссон[181]

.

Судя по письму Фердинанда к Дильку, не только имперские вопросы толкали Ротшильдов в сторону от либерализма. Все бо‡льшую значимость для них приобретал вопрос о том, какую социальную политику защищают радикально настроенные городские либералы вроде Чемберлена и самого Дилька. «Если я не называю себя радикалом, — объяснял Фердинанд, — то только потому, что считаю недостойным со стороны таких великих лидеров человечества, как Чемберлен и вы, искать популярности в народных массах, защищая столь банальные меры, как отмена законов о дичи, например, и стимулирование нездорового желания общественного и денежного равенства, катастрофические результаты которого только что прекрасно продемонстрировали во Франции, вместо того, чтобы управлять народом на основе широких принципов и вести их к более широким вопросам»[182]

.

Натти тревожило даже предложение Чемберлена об обязательной покупке земли местными властями, призванной обеспечить земельными наделами рабочих. Уклонение Ротшильдов в сторону от гладстоновского либерализма отражало не только недовольство его прохладным империализмом, но и недоверие к тенденциям внутренней политики его партии. Ирландский вопрос играл столь решающую роль в политике 1880-х — 1890-х гг. в том числе из-за предложений улучшить судьбу ирландских арендаторов, которые разбудили опасения за безопасность земельной собственности в умах таких английских землевладельцев, как Ротшильды.

Юнионизм

Хотя в то время некоторые считали Ирландию первой колонией Англии, она являлась неотъемлемой частью Соединенного Королевства с XVII в., а премьер-министр Ирландии заседал в палате общин в Вестминстере с 1800 г. Нельзя сказать, что Ротшильды хорошо знали Ирландию. С ней не были связаны их экономические интересы; более того, почти никто из членов семьи там не бывал. Энтони в 1865 г. ездил в Ирландию в отпуск с дочерьми, и его приятно удивила природная красота нескольких поместий, в которых они гостили. На Фердинанда, побывавшего в Ирландии три года спустя, меньше впечатления произвели «крайне дикие» пейзажи, зато людей он нашел «весьма гостеприимными», хотя очень смутился, когда в Дублине его приняли за католика. Однако для большинства Ротшильдов Ирландия оставалась terra incognita. В 1865 г. Шарлотта писала об Ирландии, и она выходила у нее такой же отдаленной и чужой, как самая дальняя колония: страна, которой изначально плохо управляют, где жителям свойственна «неотесанность», где пышным цветом расцвели пьянство и грубое насилие. Если Натти и ездил туда, никаких записей о его поездке не сохранилось.