Дом Ротшильдов. Мировые банкиры, 1849–1999

Дипломатические факторы, несомненно, были важны сами по себе. Французские Ротшильды выразили «сожаление», когда в 1880 г. на выборах победили либералы, потому что они считали, что консервативное правительство больше способно «сохранить престиж и влияние старой Англии». Ну а «равнодушие… Гладстона к внешней политике» стало главной причиной, по которой они в конце 1885 г. так пылко желали, чтобы во власти остался Солсбери. Правда, когда Фердинанд в 1885 г. решил заняться политикой, он настаивал, что будет баллотироваться от Либеральной партии. Правда, он признался радикально настроенному Дильку, что испытывает угрызения совести из-за внешней политики партии, и намекнул, что его политические пристрастия могут зависеть от того, будут ли либералы верны империалистической линии. Его письмо заслуживает того, чтобы процитировать из него большой отрывок, поскольку оно отражает политическую двойственность Ротшильдов в тот период:

«Вопреки вашему мнению, по натуре я не консерватор. Консерватизм погубил несколько зарубежных стран, а либеральная политика способствовала становлению Англии. Либерализму мы… вы… обязаны всем. Ни в коем случае и никаким образом я не склоняюсь к торизму в какой-либо форме. С другой стороны, хотя, возможно, я не слишком сведущ для того, чтобы решительно высказываться по таким вопросам, мне глубоко жаль страну, ставшую мне родной, и мне очень нравится сдержанная политика нынешнего правительства, которое пожертвовало если не интересами, то волшебными силами английского флага и имени ради… парламентских реформ. Может быть, вы скажете, что я „святее папы римского“, но я буду радостно приветствовать „Юнион Джек“ на каждом острове Полинезии, на каждом выступе Гималаев, на каждом минарете Востока (это метафора). Вы (я имею в виду прав-во), должно быть, все-таки в конце концов пришли к нему [империализму]. См. нынешнюю экспедицию в Хартум и приращение колоний…

Если мне когда-нибудь удастся попасть в палату общин, я намерен поддерживать либеральное правительство… [Но] если я увижу, что… политика пойдет по пути, который противоречит моим взглядам (я намеренно употребляю сильное выражение), я выйду из игры и удалюсь в привычную безвестность своего существования».

Важность этого письма становится очевидной, если вспомнить, что Фердинанд баллотировался в парламент от нового одномандатного избирательного округа Мид-Бакингемшир только потому, что его кузен Натти получил титул пэра. Уже выдвигались предположения: Гладстон решил возвысить Натти в конце своего второго срока на посту премьера в том числе потому, что хотел заменить его в палате общин перед грядущими выборами; вполне понятно, почему у него возникло такое желание. 29 октября 1884 г. секретарь Хартингтона Реджинальд Бретт написал на эту тему лорду Ричарду Гроувнору, главному организатору парламентской фракции либералов и секретарю попечительского комитета. Его письмо проливает свет на данный вопрос. Бретт начал с предложения, «чтобы вы или Гладстон оказали весьма особую услугу Натти Ротшильду. Он не очень крепкий либерал, но думаю, не стоит слишком беспокоиться; ему можно позволить несколько уклоняться от курса, не подталкивая его одновременно в сторону тори». Он косвенно намекал на воскрешение замысла пэрства для Ротшильда. Но затем он предупреждал Гроувнора, что заменять Натти Фердинандом в палате общин нежелательно, если иметь в виду цель, к какой стремится руководство Либеральной партии:

«Большая ошибка думать, что Ротшильдов можно натравить друг на друга и что из-за того, что Фердинанд, возможно, более покладистый и уступчивый, можно выдвигать его вперед за счет Натти.

Ротшильды на протяжении нескольких поколений держатся вместе, и дисциплина в их семье понимается по-другому, чем в семье Рассел. Если Либеральная партия рассорится с Натти, она рассорится со всем кланом, и, по-моему, таким поступком ничего нельзя будет добиться».

Письмо Фердинанда к Дильку вполне подтверждало такой диагноз: если Фердинанд займет место Натти, линия Ротшильдов во внешней политике останется прежней. Как кисло заметил получатель письма, «Ф. Ротшильд хочет попасть в парламент, и я сказал ему, что он тори и должен голосовать как тори… Не сомневаюсь, в наши дни он ни за что не пройдет… как либерал». Его прогноз оказался более или менее верным: хотя первоначально Фердинанд считался либералом (даже высказывался в пользу умеренности при голосовании о нонконформистах), к 1890 г. он описывал себя как «верного и пылкого сторонника правительства [Солсбери]».