Допетровская Русь

В киевское время Новгородская область, как начало великого водного пути, находилась в заведывании великого князя киевского. Великий князь посылал обыкновенно в Новгород наместником своего старшего сына. При князе всегда находился посадник из природных новгородцев. Княжеские усобицы влекли за собой частую смену князей в Новгороде; частые смены князей сопровождались переменами в среде новгородского начальства, потому что когда князь покидал город, то слагал с себя должность и назначенный им посадник, так как обычай требовал, чтобы новый князь назначал всегда своего.

В промежутках, когда один князь ушел, а другой еще не приходил, новгородцы сами «давали посадничество» кому хотели. Скоро это стало обычаем.

С начала XII века новгородцы выбирают посадника и при князе. Прежде посадник был только помощником князя, а теперь становится представителем и охранителем интересов города, независимым от князя и ответственным только перед самим Господином Великим Новгородом. В 1135 году князь был лишен права торгового суда.

Усиление княжеских усобиц в начале XII века имело своим следствием усиление значения веча во всех городах. В Новгороде это усиление, благодаря отдаленности от Киева, сказалось и скорее и резче, чем в других городах. Новгородцы стали принимать к себе князей, непременно заключая с ними договоры о том, что княжье и во что князю не вмешиваться, и сделали высшие городские должности – посадника и тысяцкого – независимыми от воли князя и выборными.

Во второй половине XII века новгородцы стали выбирать и епископа, т. е. выбирали из местного своего духовенства лицо, которое хотели иметь у себя архиереем, и митрополиту всея Руси оставалось только посвящать в сан этого избранника. Новгородский владыка считался первым после митрополита и имел звание архиепископа.

Выбранный новгородцами на вече князь обязывался крестным целованием блюсти новгородские права, «держать Новгород по старине, по пошлине». Эта старина и пошлина заключалась в том, что князь обязывался без новгородского слова войны не замышлять, новгородские волости держать не своими мужами, а новгородцами; во всем действовать не одному и не по личному усмотрению, а в присутствии и с согласия выборного новгородского посадника: «без посадника ти, княже, суда не судити, ни волостей раздавати, ни грамот ти не даяти», гласит соответствующая статья одного договора. На низшие должности князь мог назначать только новгородцев, а не кого-либо из своих дружинников; эти назначения могли осуществляться лишь с согласия посадника. Без согласия веча посадник не мог быть сменен.

В 1218 году новгородский князь Святослав потребовал у веча, чтобы оно удалило неугодного ему чиновника, выбранного вечем, посадника Твердислава. Новгородцы спросили:

– А какая его вина?

Князь ответил, что Твердислав «без вины» не угоден ему. Тогда новгородцы сказали Святославу:

– Княже! Оже нету вины его, ты к нам крест целовал без вины мужа власти не лишити. А тобе ся кланяем, а се наш посадник, а в то ся не вдадим! – т. е.: «Вот ты лишаешь мужа должности, а ты нам крест целовал без вины мужа должности не лишать. Мы его выбрали, не хотим менять!»

Князь уступил, «и бысть мир».

В своих договорах с князьями новгородцы особенно тщательно уговаривались о вознаграждении князя. Князь получал «дар» с новгородских волостей, не входивших в состав коренных новгородских земель, за этими дарами князь обязывался «своего мужа не слати, слати новгородца»; затем князь получал дары от новгородцев по пути, когда ехал на княжение, но не получал ничего, уезжая из Новгородской земли.

Князь пользовался судными и проезжими пошлинами, и в его распоряжение были предоставлены разные угодья, особые княжеские рыбные ловли, сенокосы, звериные гоны, но всем этим князь мог пользоваться по правилам точно определенным, в урочное время и в установленных размерах. Особыми статьями в договорах с князем ему запрещалось приобретать в собственность села и слободы в Новгородской земле и принимать людей-новгородцев в заклад. Даже охотиться князь имел право только в Русе и на 60 верст вокруг Новгорода, не далее; ловить рыбу и варить мед на себя князь мог только в Ладоге. Новгородцы, видимо, принимали все меры к тому, чтобы князь не мог как-нибудь прочно зацепиться за Новгородскую землю, завести свою запашку или промыслы в новгородских волостях и землях.

Князь не мог также иметь в Новгороде каких-либо доходных статей независимо от города. Торговать с заморскими купцами князь мог только через новгородских купцов; не смел затворять немецкого двора и ставить к нему своих приставов. Главной задачей князя, основной целью, ради которой Новгород держал его, была обязанность защищать Новгород от нападений внешних врагов и чинить суд.

Неисполнение князем условий договора было предметом страшного шума на вече и кончалось в обидных для города случаях тем, что князю, «исписавши вся вины его», указывали путь, т. е. просили его оставить Новгород, «отпускали с изгнанием».

В 1270 году новгородцы сказали своему князю Ярославу: