Допетровская Русь

Правительству приходилось заботиться, во-первых, о том, чтобы задолжавшая вотчинная земля не уходила из службы, а во-вторых, надо было поддерживать обремененных долгами служилых людей, устраивая возможные рассрочки платежей по частным займам и создавая особые легкие условия погашения долгов. От сохранения и обеспечения известной состоятельности служилых людей зависела ведь военная сила страны.

Вотчинные земли служилых людей выбывали из службы двумя путями: за долг их отписывали кредитору, которым в то время являлся чаще всего монастырь, а затем тот же монастырь получал служилые вотчины после смерти владельцев, которые, исполняя обычай устроения души, завещали монастырям вотчины и имения ради вечного поминовения.

Расставаясь с жизнью, русский человек тех времен считал своей обязанностью, «отходя сего света», покончить здесь все дела: заплатить свои долги, получить то, что ему были должны, и определить в завещании, что должно идти из его имущества на помин души; «и приказчики мои, собравши денег по кабалам, долг заплатят и по душе исправят», – гласит обычно конец дошедших до нас завещаний. Крупные долги, обеспеченные земельным залогом, или погашались переходом заложенной земли в собственность кредитора, или уплачивались прямо частью вотчины, если не было залога. Мелкие долги ему самому завещатель или прощал целиком, или делал скидку своим должникам, иногда не рассчитывая, что это доброе дело лишает его возможности самому заплатить свои долги деньгами и заставляет его жертвовать на покрытие их лишней частью вотчины. Все это приводило к тому, что наследнику служилого человека доставалась вотчина меньшая. А она должна была не только давать пропитание служилому человеку, но с нее он был обязан являться на службу в известном вооружении, с известным количеством вооруженных слуг; конечно, с уменьшенного количества земли и имущества он не мог нести прежней службы и должен был входить в долги, ходатайствовать неотступно о прирезках земли, увеличении поместного оклада и денежной дачи.

Монастыри, скопляя в своих руках большие земельные имущества и имея возможность, благодаря многим льготам, вести хозяйство широко и спокойно, не отрываясь от него ни на какую службу, собирали в своих руках большие денежные средства.

«При исконных и постоянных связях тогдашних русских людей с монастырем, – говорит историк служилого землевладения С.В. Рождественский, – богатый капиталист, монастырь сделался банкиром для страдавшего безденежьем служилого класса. Финансовые операции, производившиеся монастырем, своеобразно сочетались с выполнением его нравственно-религиозного назначения. Для мирянина XVI в. монастырь был верным посредником не только в устроении жизни небесной, но и в превратностях жизни земной. Часто, уплачивая монастырю долг, денежный или натуральный, известной долей своей вотчины, служилый человек отдавал эту землю вместе и как вклад на поминовение – “за долг по душе”, как гласят грамоты. И наоборот, – с последней и высшей заботой человеческого существования, о спасении души, о будущей жизни, часто соединялась забота и об остающемся сроке жизни земной. За вотчину, данную в монастырь по душе, брали “сдачу”, или “скуп”, т. е. известную сумму денег для уплаты долгов, т. е., другими словами, продавали вотчину в монастырь за сумму ниже ее настоящей стоимости».

Ограждая имущественную состоятельность своих воинов, правительство приняло ряд мер, которые облегчали родичам собственника заложенной и пропавшей в залоге земли выкуп ее преимущественно перед другими не родными, заимодавцами умершего.

Указом 25 декабря 1557 года служилые люди были освобождены от уплаты процентов по их займам, причем погашение долгов их частным лицам было рассрочено на пять лет.

«По старым кабалам на прошлыя лета, – гласит указ, – все росты (т. е. %% по займу) государь отставил и повелел на служилых людях правити долги денежные в пять лет истинну деньгу (сумму долга) без роста»; хлебные же долги велено было править «без наспу», рассчитав на пять жеребьев. Установлен был также впредь новый законный рост в 10 % с суммы долга взамен прежнего 20 %. Указом 11 января 1558 года были облегчены условия заклада: по тогдашнему праву, заложенная земля переходила в пользование того, кто брал ее в залог и давал под нее деньги, человек этот имел право «за рост пахати» взятую им в заклад землю. Служилый человек, заложивший свою землю, лишался, таким образом, возможности скопить из доходов с земли деньги для выкупа ее. В случае просрочки долга, заложенная вотчина переходила в собственность заимодавца. По указу 1558 года уплата долга по залогу рассрочивалась на пять лет, и кредиторам запрещалось «пахать за рост» заложенную вотчину. По уплате одной пятой долга лицо, заложившее землю, получало право снова обрабатывать ее на себя. Только в том случае, если заплативший прекращал платежи, его вотчина отходила к тому, кто дал под нее деньги.