Допетровская Русь

Не имея возможности сноситься с ними по волнам Балтики, московское правительство и народ много теряли при торговле, уплачивая лишние деньги за торговое посредничество шведам, ливонцам, а также и полякам, владения которых простирались по юго-западной границе Московского государства.

Отношения к Польско-Литовскому государству осложнялись еще тем, что Польша и Литва за время удельного бессилья Великорусской земли овладели многими коренными русскими областями; в польско-литовских руках был Киев, города Черниговской земли, Полоцк, Смоленское княжество.

Московский государь, объявив всю Русскую землю своей отчиной, наследием, так и не заключал мира с Польско-Литовским государством, а одни лишь перемирия, мир на определенный срок, чтобы только «дать людям поотдохнуть да взятые города за собой укрепить». Так было по западной границе.

Зато на южной и восточной не приходилось пользоваться и краткосрочными перемириями. Здесь всегда и во всякое время можно было ждать губительных набегов диких соседей. На востоке то были казанские татары, черемисы, чуваши, сибирские татары, а на юге крымцы.

Золотая Орда распалась еще в XV веке, а в начале XVI века окончательно разрушилась. Из ее развалин выросли татарские царства Казанское и Астраханское, ханство Крымское и орды нагайских татар, кочевавших за Волгой и в степях между Кубанью и Днепром по берегам морей Азовского и Черного. Казань и Астрахань пали под ударами Москвы в половине XVI века, но с Крымом Москве справиться не удавалось. Огражденный от Москвы широкими и пустынными степями, отрезанный от материка Перекопом, широким и глубоким рвом, с укрепленным валом, Крым был недоступен для Москвы с суши, а море соединяло его с могущественной Турцией, в зависимости от которой, впрочем, очень легкой, считали себя крымцы.

Отряды крымских наездников постоянно тревожили границы Польско-Литовского государства и Москвы: это был главный промысел крымцев.

Прямо на юг от Оки, от верхней и средней ее части, начиналось «поле» – неоглядная широкая степь, тянувшаяся до самого Черного моря. На этом огромном пространстве выдавались, конечно, и лесные полосы, особенно на севере его, но к югу степь решительно преобладала. В начале XVI века Серпухов и Коломна являлись собственно пограничными городами Московского государства. За их крепкими стенами начиналась беспокойная сторона, где рыскали татарские шайки, разраставшиеся порой до огромных скопищ. В XVI веке была выдвинута за Оку сильная крепость Тула; Тула, а также очень укрепленные Рязань на востоке и Калуга на западе, образовали тогда основную защитную линию Московского государства. От этой основной линии продвинулись в сторону степи и литовской границы в XVI веке тоже достаточно укрепленные города – Елец, Путивль, Рыльск, Ливны, Кромы и некоторые другие города и городки-крепости.

Степные хищники жестоко опустошали пограничные со степью местности Московского и Польского государств. Татарское скопище тучей неслось на беззащитные окраины. Все оружие татар состояло из лука с большим запасом стрел, копья и сабли; на поясе висел у каждого татарина еще нож, огниво, шило да пять или шесть ременных веревок для связывания пленных. Татары с детства привыкали ко всем условиям степной жизни, были чрезвычайно выносливы и прекрасно знали степь.

Приблизившись к московским пределам верст на 5, на 6, они останавливались в каком-нибудь скрытном месте и отдыхали там дня два или три. Здесь все войско разделялось на три части – на центр и два крыла. В таком порядке они врывались в неприятельскую землю и неслись по ней верст сто и больше, ничего не опустошая, оставляя это про запас, на обратный путь.

Достигнув заранее определенного места в неприятельской стране, татары разбивались на несколько небольших отрядов, человек по 500 в каждом. Эти отряды рассыпались повсюду и окружали селения; чтобы жители не ускользали, степняки раскладывали по ночам большие огни. Потом они грабили, резали, жгли сопротивлявшихся, уводили в плен не только людей, но и домашнюю скотину, за исключением свиней, которых загоняли в овины и там сжигали.

Опустошив неприятельскую область, татары удалялись от границы в степь, останавливались в безопасном месте, отдыхали, собирали и делили между собой добычу и пленных. «И бесчеловечное сердце тронется, – говорит современник, – при прощании мужа с женой, детей с родителями, навсегда разлученных тяжкой неволею… буйные татары совершают тысячи неистовств над пленниками». Пленников отводили они в Крым, в город Кафу, откуда продавали их в Царьград, Малую Азию, в Венецию. «Всякий раз, менее чем в две недели, захватывали они более 50 000 московитов и поляков и продавали их в рабство».