Допетровская Русь

«Значительный удельный князь правил своим уделом посредством бояр и вольных слуг, которым он раздавал в кормление, во временное доходное управление, города с округами, сельские волости, отдельные села и доходные хозяйственные статьи с правительственными полномочиями, правами судебными и финансовыми. Некоторые бояре и слуги сверх того имели в уделе вотчины, на которые удельный князь иногда предоставлял вотчинникам известные льготы, иммунитеты, в виде освобождения от некоторых повинностей или в виде некоторых прав судебных и финансовых. Но округа кормленщиков никогда не становились их земельною собственностью, а державные права, пожалованные привилегированным вотчинникам, никогда не присвоялись им наследственно. Таким образом ни из кормлений ни из боярских вотчин не выработалось бароний». Получалось соотношение, сходное с западноевропейским феодальным, но не тожественное. Бояре и слуги вольные, поряжаясь на службу удельному князю, били ему челом; князь давал им за службу жалованье; это то же, что в феодальных европейских отношениях бенефиций; получал его человек также до тех пор, пока служил. На Западе, как бенефиций, раздавалась преимущественно земля. Удельные князья тоже раздавали своим слугам участки своей дворцовой земли, но чаще и больше раздавали в качестве жалованья за службу «в кормленье» должности; земли было много у бояр, и они предпочитали получать кормленье от должностей, так и писалось в грамотах, например: «пожаловал есмя Ивана Григорьевича Рыла… волостью Лузою (т. е. волостелем в Лузу) за выезд к нам, в кормленье. И вы все люди тое волости, чтите их и слушайте, а они вас ведают и судити и ходили велят у вас тиуном своим»…

«Эти кормленья на Западе, – говорит проф. М.К. Любавский, – как известно, сделались наследственными ленами: там герцоги – наши воеводы, графы – наши наместники, вице-графы, или виконты – наши волостели, сделались наследственными обладателями своих должностей и сопряженных с ними доходов. Но у нас кормленья не сделались не только наследственными, но даже и пожизненными, давались обыкновенно на года и вообще на короткие сроки. Причиною этого была бедность наших князей, которые не имели возможности зараз кормить всех своих слуг, а должны были соблюдать в этом отношении известную очередь». То, что есть феодального во всех этих чертах русской жизни удельных времен, наблюдается не очень последовательно и определенно; по-видимому, это феодальное начало было совсем еще в зачатке своего развития, а развиться дальше и отвердеть в определенных формах не могло потому, что в условиях того времени было гораздо больше стремления к образованию крупного государства, а не к дроблению на мелкие владения. В довольно прочно сбитое целое связывала тогдашнюю удельную Русь татарская власть, которая не позволяла отдельным частям земли обосабливаться и все их вместе заставляла ощущать тяжесть ига, как общенародное бедствие. И князья и народ жили стремлением сбросить это иго. Народные восстания против татар, особенно в первое время их владычества, и постоянная оговорка в княжеских договорах: «оже ны Бог избавит от Орды», отчетливо говорят, насколько живо было это стремление; идейно оно должно было поддерживать чувство национального единения всей Руси.

Затем, все княжества удельного времени жили строго обособленной хозяйственной жизнью, но это не нарушало их связи, как русских княжений, составлявших одну Русскую землю. Собственностью князей была земля, а люди, жившие на их землях, были свободны, могли жить в каком княжестве хотели, легко переходя из одного в другое, ибо «путь между княжествами был чист, без рубежа». В чьем княжестве жил тогдашний русский человек, тому князю он и платил подати, у того и судился, все ведь князья были одного рода, все княжения были русскими княжениями, все говорили одним языком, исповедывали одну веру, а потому распадения великорусской земли на отдельные государства и не произошло.

Произошло другое. Удельные княжества, которые раздробились на слишком мелкие хозяйства, потеряли характер княжений и превратились в простые большие и малые имения; те же княжества, которые не дробились между многочисленными наследниками, а росли и собирались в одних руках, усиливались, вбирали в себя мелкие княжества, пуская для этого в ход и свою силу и свои богатства.

Между такими крупными княжествами возникало соперничество и столкновения. В конце концов жизнь привела к тому, что одолело все удельные княжества одно, оказавшееся самым сильным. То было московское княжение; силою и золотом оно вобрало в себя все удельные княжества великорусской земли и тем самым превратилось в Московское и всея Руси государство.