Допетровская Русь

Благодаря постоянному общению отдельных тюркских племен друг с другом, в среде их зародилась мысль объединения всех их и завоевания мира. Благодаря грамотности и широкому торговому общению, мысль эта сделалась скоро национальной мечтой. Скоро явился и человек, который попробовал осуществить ее. Это был некто Темучин, принявший имя Чингисхана, т. е. великого государя. Человек этот любил говорить, что душа всякого действия заключается в том, чтобы оно было доведено до конца. Начать и довести до конца он задумал создание монгольской империи, которая объединила бы все народности тюркского происхождения от Тихого океана до Дуная. Человек необычайной силы воли, ума и таланта, Темучин скоро и легко объединил около себя монгольские племена тюрков и бросился на Китай. Старая Китайская империя защищалась геройски, и Темучину потребовалось 24 года упорной войны, прежде чем было сломлено могущество Китая. Для этой борьбы ему пришлось поднять все тюркские племена, потребовать от всех помощи людьми и деньгами. С этой целью во время войны с Китаем Темучин отрядил часть своих войск, около 25 000 человек, под начальством одного из лучших своих генералов – «богатора» Субутая, через Кавказ на юг нынешней России к кочевавшим здесь тюркским племенам кипчаков, чтобы возвестить им монгольскую славу и привлечь их к общему делу.

Войско Темучина состояло из конницы и было разделено на отряды по тысяче человек в каждом. Боевой единицей являлся отряд в сто человек, который строился в десять рядов, так что во фронте находилось десять человек. Воины первых четырех рядов носили доспехи из железных блях, скрепленных ремнями, или чешуйчатые железные панцири. Оружием их были лук, кривая сабля и копье. Кони их тоже были защищены латами. Оборонительное оружие воинов шести последних рядов состояло из кожаных колетов или из кольчуг; сидели они на легких конях, не защищенных броней, а вместо копий имели дротики. Из этих эскадронов по сто человек составлялись полки по пяти тысяч каждый; десять таких полков образовали корпус.

Живший в то время возле современного Тифлиса армянский священник Кирьяк был взят в плен во время похода Субутая. Субутай определил его к себе в секретари и переводчики; Кирьяк во время этой службы составил записки, в которых рассказывает, как монголы переходили через Кавказский хребет, заваливая пропасти деревьями и камнями. Обитавшим здесь кипчакам, раздавая им подарки, они говорили: «Вы наши братья, а аланы (вероятно, осетины) чужой народ и вам и нам; вы не должны им помогать, вы должны идти с нами!»

Но кипчаки были темные люди, давно утратившие всякую, даже отдаленную память об общей монгольской прародине. Подарки они брали очень охотно, но разговоры о монгольской славе трогали их мало. Монголы меж тем разгромили черкесов, по-китайски «сер-ке-су», и лезгин, а среди своих братьев кипчаков стали заводить свои порядки, накладывали для сбора податей тавра на их коней, пересчитали всех взрослых мужчин, стали набирать из них полк. Всюду на своем пути Субутай назначал своих «дарога» – губернаторов, при которых возникал «ямынь» – канцелярия с монгольскими чиновниками для управления страной и для сбора дани; на путях в направлении к столице Чингисхана были поставлены «ямы» – станции, где держали лошадей для гонцов от полководца к Чингисхану и просматривались пропуски, которые давались в ямынях проезжим. За всякое сопротивление монгольскому дароге и его чиновникам виновные беспощадно карались смертью. Кирьяк дает яркую картину этой приказной тирании, которую всюду устанавливали монголы. «Они прислали, – говорит он, – управителей со множеством чиновников, которые их сопровождали. Им было поручено переписать народ, и они записывали всех, начиная с десятилетнего возраста, кроме женщин. Они наложили подати на всех трудящихся, на рыболовные пруды и озера, железные рудники, кузнецов и каменщиков. Но они всегда щадили священнослужителей и не требовали от них никакой подати. Затем они обезоруживали население; кто имел меч, тот прятал его из страха, чтобы его не казнили, если у него откроют оружие».

Все эти меры напугали прикавказских половцев, кипчаков, и они бросились от этой напасти в степи по направлению к Дону, где жили степные половцы – их постоянные приятели и союзники. Своими рассказами кипчаки так напугали половцев, что хан их Котян обратился за помощью к своему тестю, галицкому князю Мстиславу, которого китайские летописи называют Ми-чи-се-лао Малый, в отличие от киевского Мстислава – Ми-чи-се-лао Большого. Мстислав, как известно, поднял на помощь половцам всех южнорусских князей. Субутай меж тем решил примерно наказать кипчаков за измену общему делу и двинулся вслед за ними. Скоро он узнал, что союзники кипчаков, половцы, обратились за помощью к народу Руси. Тогда-то он и послал сказать русским князьям, узнав, что они идут против него: «Мы не на вас идем. Пришли мы на рабов своих и конюхов, на поганых половцев, а с вами у нас нет войны».