Дороги авантюристов, или Загадочная яхта лорда Гленарвана

Искушение? Громадное, непредставимое богатство может сбить с пути истинного кого угодно, самые благонамеренные люди превращаются в опасных безумцев, не щадящих никого, лишь бы добраться до сокровища. Но «Британия» не фрегат Ост-Индской компании, перевозящий груды золота и драгоценных камней. Судовая касса капитана Гранта не выглядит искушением, способным сломать судьбу человека, ранее не склонного к криминалу.

Так в чем же причина метаморфозы Тома Айртона?

Ответ будет дан в свое время, а пока просто отметим: Айртон внезапно изменился, неожиданно встал на преступный путь, и имелась для того какая-то очень веская причина.

* * *

Что за тарабарщину произнес Паганель, удивив майора Мак-Наббса? Керибюз и Вилькабамба, — это о чем?

Керибюз, он же Керибюс (а правильнее всего Керибю, но в русском языке это написание не утвердилось), — замок в Южной Франции, знаменитый тем, что оставался последним оплотом еретиков-катаров в ходе Альбигойских войн. Часто и ошибочно последним оплотом считают Монсегюр, прославленный легендами и романной классикой. Но это не так. Последним пал Керибюз, через одиннадцать лет после Монсегюра. Его долго не осаждали, королевские войска не подступали к нему, о притаившемся в горах Керюбюзе словно позабыли... А в Лангедоке свирепствовала Инквизиция. Прятавшихся катаров разыскивали и сжигали. Маскирующихся, притворявшихся добрыми католиками, — разоблачали и сжигали. Бравшихся за оружие, поднимавших восстания, — разбивали в бою, и попавших в плен тоже сжигали. Жгли, не оглядываясь на пол и возраст. И на дворянское происхождение скидку не делали. После капитуляции Монсегюра сожгли всех, кто там уцелел, 200 с лишним человек разом, в том числе престарелую маркизу де Лантар вместе с дочерью и внучкой.

Кто не хотел гореть, бежали через Пиренеи, в королевство Арагон. Или в Керибюз, под крыло местного сеньора.

О Керибюзе инквизиторы словно забыли... А потом вдруг вспомнили в 1255 году, через четверть века после завершения Альбигойского крестового похода. Организовали военную экспедицию и накрыли всех, кто укрывался в Керибюзе, кто собрался туда со всего юга Франции. Сожгли, понятное дело. Самое удивительное, что сеньор Керибюза, Чаберт де Барбейра, под раздачу не попал. Перевалил через горы и еще двадцать лет спокойно жил в своих арагонских владениях.

С Вилькабамбой произошла похожая история. В эту уединенную горную долину отступил Великий Инка со свитой и немногочисленным войском, — после того, как его империю разгромили и завоевали испанские конкистадоры. Туда же потихоньку тянулись все, не желающие жить под испанским владычеством. В долине отстроили город, сложилось небольшое государство, копирующее уклад Империи Инков.

Испанцы про горный анклав не позабыли. Даже кое-какие отношения поддерживали. Вели вялотекущие переговоры о переходе жителей Вилькабамбы в христианство и в подданство испанского короля, но особенно не настаивали. Во время междоусобиц, случавшихся у конкистадоров, потерпевшие поражение испанцы даже находили приют при дворе Великого Инки, заводили дружбу с местными аристократами, в гости потом друг к другу ездили.

Так всё и тянулось десятилетие за десятилетием, но закончилось в 1572 году: испанцы собрали войско и прихлопнули Вилькабамбу. И заодно всех недовольных, кто туда сбежал за тридцать пять лет, минувших после падения Империи Инков. Жечь без разбора не стали, нравы изрядно смягчились за три века. Тапак Амару, последний Великий Инка, был обезглавлен, его приближенных и военачальников повесили, простому народу предложили перейти в христианство и испанское подданство. Народ решил пожить еще и упрямиться не стал.

Едва ли Паганель, помянув эти исторические примеры, имел в виду, что к поселениям британских и ирландских «сепаров» приплывет британский флот и расстреляет прямой наводкой Нью-Эрин и Нью-Хайленд. Все-таки на дворе был не тринадцатый век и не шестнадцатый. Роль альбигойских костров отчасти сыграли бы тропические болезни и убийственный климат, смертность среди колонистов была бы высокой. А Британская империя получила бы тройной профит:

— метрополия избавилась бы от наиболее активных смутьянов;

— начальный этап колонизации прошел бы без вложения государственных средств (более того, на деньги противников существующей власти, что вдвойне приятно);

— при этом все достигнутые ценой больших жертв успехи новой колонии можно было присвоить, и её саму тоже, потому как отдельным регионам иметь собственные колонии не полагается.

Где именно находился Берег Гранта? Вычислить не очень сложно, проанализировав известные нам передвижения «Британии» по Тихому океану. Благо бесхозных земель оставалось к тому времени не так уж много.

Этим и займемся в следующей главе.

 

Глава 21. Республика звезды и медведя, или Сокровища вице-короля

 

Гарри Грант был, как выяснилось, сыном вовсе не министра, а всего лишь священника. Тот дал отпрыску неплохое образование, но миллионное наследство оставить никак не мог.