Достаточно хорош (СИ)

Участие - в убийстве - прошло на удивление гладко. На сей раз Бретт был с Харланом, и не в “Могиле”, а в другом клубе, для “золотой молодежи”. У этой богатой сучки прямо слюни потекли, когда она увидела Харлана, и увлечь ее на прогулку не составило никакого труда. Они мчались по ночному городу так быстро, что огни за окнами казались сплошной полосой - Харлан был водителем более чем лихим. Она пьяно визжала от восторга и лезла целоваться. Потом остановились… и она завизжала уже совсем от другого. Харлан хохотал, как гиена, и брызгался шампанским, отодвинувшись вглубь и давая своему протеже полную свободу действий. Тогда Бреттом овладел настоящий азарт - когда нож входил в ее тело, хотелось переживать это снова и снова, пока она не превратилась в решето. Тогда он откинулся назад, глубоко дыша и созерцая сотворенное. Кровь стекала с кожаных сидений и собиралась на полу в вязкие лужи.

Харлан вытер нож о ее волосы и вылил на труп остатки шампанского.

- Вот и умничка.

- Почему ты не пьешь? - спросил Бретт.

Он скорчил забавную гримасу:

- Гепатит С… кровь - дрянь. Но мы все равно неплохо провели время, правда?

На повороте они вышвырнули тело и захватили Рэйчел. Она выглядела уставшей.

- Даже не спрашиваю, - сказала она, окинув взглядом бывшую мисс Папины Баксы, - по-моему, все о`кей. Тогда по домам.

Тут Бретт не удержался, чтобы не задать давно интересующий его вопрос.

- А где ваш дом?

- Будешь на местном кладбище, ищи самый заплесневелый склеп! - пошутил Харлан. - У готических романистов слишком богатое воображение. Конечно, мы не живем в заброшенных особняках и тем более не спим в гробах. Это было бы просто смешно. У Рэйч действительно был особняк за городом, но недавно мы его продали. Если хочешь знать, наше обиталище на данный момент - кондоминиум на 15 Восточной улице, квартира 9В. Заходи в гости.

Все это время Рэйчел молчала, закутавшись в пальто. Только когда Бретт собрался выходить у своего дома, сказала:

- Ну что же, малыш, осталось совсем немного, но это самое серьезное испытание. Не хочешь узнать, в чем заключается Жертвоприношение?

Бретт задержался. У него появилось… не очень хорошее предчувствие.

- Жертвоприношение - это окончательный отказ от прошлой жизни, окончательный порыв старых связей. Больше скажу завтра. Пока же гуляй, думай… пока у тебя есть время и мосты за спиной.

- Хорошо сказала, - улыбнулся Харлан, рассеянно поглаживая его по спине. - Ну давай, до завтра.

Тут Рэйчел обняла и поцеловала Бретта сухими холодными губами. Когда машина рванула с места, поднимая волны липкой грязи, он автоматически, как лунатик, отступил на тротуар, не сводя глаз с удаляющихся огней. Меньше всего ему сейчас хотелось оставаться одному.

*

Остаток ночи и утро медленно, но верно превращались в параноидальный кошмар. Бретт слонялся по квартире, не зная, чем себя занять. Он избегал думать о том, что должно произойти, знал только, что после этого все кончится и начнется совершенно новая жизнь, которая так его всегда привлекала. Что ж, новое убийство - лишь одно из убийств, он попробовал крови, но еще не знал настоящего ее вкуса. Ему только нужна была поддержка, кто-то должен был развеять его страхи и сомнения. И после нескольких бесплодных попыток заснуть - снотворное, похоже, напрочь потеряло свои свойства - Бретт оделся и вышел на улицу.

Солнце ослепило его - после двух недель мрака он совершенно от него отвык. Щурясь даже под темными стеклами очков, Бретт поймал такси и приехал к Ист-стрит. Дом был как дом, он прошел по длинному коридору, освещенному лампами, и наконец увидел квартиру, которую искал. Ему не хотелось беспокоить их, но какое-то безотчетное чувство уязвимости и отчасти мандраж заставили нажать на звонок.

Связь включилась практически сразу, Бретт услышал шум работающего телевизора и смех. Они не спали. Потом веселый голос Харлана спросил:

- Кто там еще?

- Это я, - ответил Бретт, не подозревая, как объяснить причину своего визита.

Помедлив несколько секунд, он ответил:

- Ну входи.

Бретт потянул на себя дверь и вошел.

Квартира представляла собой художественный бардак и очень напоминала детскую. Очень много розового, желтого и белого, чуть меньше голубого и зеленого. Сразу бросалось в глаза отсутствие окон за пестрыми шторами в сине-белый кубик. Посередине комнаты на дутом розовом диване без ножек по-турецки сидел Харлан с пультом в руках и смотрел “Маску”.

- Проходи, не стой в дверях, - сказал он дружелюбно, не отрываясь от телевизора, и вдруг снова расхохотался, выронив пульт.

На экране Джим Кэрри в образе Пита-кубинца водил за собой пляшущую цепочку полицейских. Смех был таким заразительным, что у Бретта непроизвольно растянулись губы, но смешно ему не было. Он видел во всем этом какое-то несоответствие, а подобное сводило его с ума. Суперпроницательность Харлана, конечно, не позволила этого упустить.

- Обожаю эту сцену! А ты думал, мы смотрим только ужастики?

Бретт смутился.

- Нет, конечно… А где Рэйчел? - спросил он, меняя тему.

И тут она вышла из ванной.