— Ну, и слава Богу, — серьезно ответила жена. — Не хотелось бы из-за двух таких мерзавцев грех на душу брать. Ты зачем из машины вылез? Я только собиралась их таранить.
Я удивленно посмотрел на Марину.
— Мне показалось, что ты в шоке от испуга, хотел пересесть за руль, вышел, заметил, что у одного монтировка, ну, дальше и понеслось.
— Ни в каком я была не в шоке! — сердито ответила Марина. — Я сразу увидела железяку у одного в руке и ближе их подпускала, чтобы сшибить наверняка, а тут ты выскочил и все усложнил.
Я посмотрел на Марину, как в первый раз, не узнавая ее, и ничего не сказал. Жена завела машину, и больше до самого дома мы не проронили ни слова. В общем, всю нашу совместную жизнь с женой (с того самого момента, когда она поняла, что мое мнение по поводу цвета и фасона обуви может сильно отличаться от ее, smile) мне с женой было хорошо, то есть надежно, прочно и комфортно.
Люблю ли я ее, или, вернее: любил ли я ее хотя бы когда-нибудь? Сложный вопрос. Если ставить во главу угла максиму, что если трахаешься на стороне, значит, не любишь, то — нет и никогда, потому что первый раз я изменил ей еще до свадьбы, а с учетом жриц древнейшей профессии количество женщин, с которыми я попрал супружеский долг, измеряется сотнями. И то, что последние двенадцать лет мое сердце было занято отнюдь не Мариной — тоже, к сожалению, факт. Но тогда что такое почти четверть века совместной счастливой жизни, если не любовь? По истечении этих лет я могу сказать, что ценю и уважаю свою жену, мы спим в одной постели и даже иногда занимаемся сексом, а то, что у меня не подпрыгивает, как у тинэйджера, при виде ее наготы, ни о чем не говорит. Не без основания полагаю, что организм любого (ну, или почти любого) самца детородного возраста реагирует соответствующим образом при виде любой молодой красивой (по его мнению) самки, и я — не исключение. Но на меня подобного рода мотивация действует ровно до того момента, когда перестает подпирать гормональный фон — надеюсь, вы меня понимаете. Я бы в гробу видал просыпаться с ней в одной постели, завтракать за одним столом, о чем-то говорит вечерами — думаю, было бы просто не о чем. А еще мне не хотелось бы чистить ей сапоги, массировать ей спину или прижигать йодом прыщик на самом интересном месте, — более того, мне это было бы неприятно. А вот Марине я все это делаю с удовольствием, и не уверен, что с таким же удовольствием делал бы эти вещи для Ивы. Так кого я люблю? А-а, вы говорите, что это привычка? То есть я привык, просыпаясь и видя рядом мирно посапывающую жену, проникаться к ней такой нежностью, что на глаза наворачиваются слезы? А, это так, сантименты к самому себе, что вот я какой хороший и порядочный, исполняю свой долг по отношении к женщине, которую не люблю? Да как же вы можете разобраться в том, где любовь, а где нет?! Есть люди с абсолютным слухом, или с обостренным видением красок, но людей, абсолютно различающих чувства, нет и быть не может! Почему? Потому что это МОИ чувства и эмоции, и если уж я сам не могу в них разобраться, то уж кому-то другому это и подавно не дано с гандикапом в миллион очков. Если этот кто-то не господь Бог, конечно, но Всевышнему, к счастью, не до таких мелочей.
Любит ли жена меня? Или, вернее, так: всегда ли она меня любила и любит ли сейчас? Этот вопрос элементарен и сложен одновременно. С той же самой «абсолютной» точки зрения — конечно, да: она не только никогда и ни с кем мне не изменяла, но и нашла в себе силы простить мне тот эпизод с Ивой, — что могло быть катализатором такой «реакции прощения», если не любовь? То, что она любила меня до истории с Ивой, вообще не вызывает ни малейшего сомнения, это — данность. Как и то, что после все стало не так однозначно. Да, Марина простила, но не забыла, тот эпизод нет-нет, да и всплывал в нашем общении. Разумеется, не серьезно, в виде шуточного намека, подначки, но мне всегда ясно было, что в этом вопросе Марина четко блюдет ту, вторую, гораздо реже упоминаемую часть поговорки про «кто старое помянет…» Могу точно сказать, что когда-то она просто не смогла бы не знать доподлинно, где я и что со мной, как несколько дней назад, и не сходить с ума, найти в себе силы столько времени не звонить.