Дракон с отрезанными крыльями

Сестра делала много ошибок, но при этом танцевала с такой самоотдачей, что у судей, решающих, кого из претенденток пришла пора снимать с соревнования, не поднималась рука остановиться именно на ней. Другие девочки двигались кто лучше, кто хуже, но точно не с таким задором, как Беата. Пока взгляд Кайи не остановился на Ане. Вот уж кого Кайя никак не ожидала здесь увидеть, так это племянницу приемных родителей. Ее железный характер менее всего ассоциировался у Кайи с нежным и воздушным искусством танца. Однако Ана двигалась так, словно была одна и на помосте, и на всей площади, танцуя лишь для себя: легко, окрыленно, едва касаясь ступнями дощатого пола. Она казалась не девочкой, а мотыльком — ослепительно белым и чистым, и Кайя поняла, что Беате со всей ее страстью и напором не одолеть кузины. Тут не могло быть двух мнений: Беата зажигала, а Ана завораживала, и Кайя с удовольствием оставила бы помост прямо сейчас, чтобы посмотреть ее танец без помех. Но она обещала сестре помочь и потому продолжала свою работу, испытывая невольные уколы совести, когда та или иная конкурсантка в расстроенных чувствах сходила вниз. Кайя занимала чье-то место в ритуальном танце, хотя вовсе к этому не стремилась. Просто умела правильно двигаться, а желание…

Желание появилось в ту самую секунду, когда Кайя увидела возле помоста Вилхе. Он обвел взглядом кружащихся под музыку девочек, усмехнулся, посмотрев на сестру, подмигнул Беате, а потом остановил взор на Кайе, всем своим видом выражая поддержку именно ей. Ох, как подпрыгнуло и застучало ее сердечко, словно Вилхе только что пригласил ее на танец. Воодушевление растеклось по жилам вопреки воле, и Кайя почувствовала, как ноги сами закружили в сложных фигурах, а руки взметнулись к сердцу, набираясь от него столь необходимым для танца пылом, и в голове не осталось никаких лишних мыслей. Глаза в глаза: Кайя ловила взгляд Вилхе всякий раз, когда поворачивалась к нему, и все сильнее воодушевлялась, и желала только, чтобы музыка никогда не заканчивалась, и чтобы Вилхе все так же смотрел на нее: восхищенно и даже чуточку гордо, и чтобы…

— Ты же обещала! — из мечтаний вырвал голос Беаты: то ли раздраженный, то ли разочарованный, и Кайя вздрогнула, осознав, что едва не натворила. Почти пожертвовала сестрой и ее интересами ради собственной гордыни. И это после того, что Беата для нее сделала!

Неблагодарная приживалка!..

Кайя сбилась с ритма, начав оступаться и путать движения. Ей даже не пришлось притворяться и подыгрывать: навалившееся чувство вины лишило всякой легкости и грации, и Кайя ничуть не удивилась, когда услышала от судей свое имя. Совершенно опустошенная спустилась с помоста и сама не поняла, как подошла к Вилхе.

— Устала? — спросил он с неожиданной заботой, но тут же пояснил: — Совсем немного не дотянула. А танцевала лучше всех: глаз не отвести. Я и не знал, что ты так умеешь.

Кайя тотчас воспряла духом: ну и пусть проиграла. Какое это имело значение, если Вилхе сказал ей такие слова? И если заметил ее и даже похвалил? А ведь если бы не Беата…

— Мы просто с Айлин… С рассвета на ногах… Все пекли для праздника… — попыталась оправдаться она, и Вилхе серьезно кивнул. Хотел что-то ответить, но в этот момент стоявший неподалеку Хедин крикнул, перекрывая музыку:

— Ну что, девчата? Готовы побороться за лучшего парня Армелона?

Беата фыркнула. Ана не обратила внимания. Кайя усмехнулась.

Хедин, конечно, уже сейчас был завидным женихом: высокий рост, широкие плечи, густые волосы, смелый открытый взгляд, отлично подвешенный язык — мечта любой девчонки. Но его наглость порой переходила всякие границы. Это ж надо быть совершенно уверенным, что победительница захочет выбрать для ритуального хоровода именно его, хотя та могла предпочесть кого угодно. Например…

Кайя вздрогнула, осознав, для чего именно Беате нужна была сегодня победа. И очень скоро ее подозрения подтвердились. Но право первого выбора все же предоставлялось самой лучшей танцовщице. И ею сегодня была Ана.

Кайя не сомневалась, что уж она-то Хедина не выберет никогда: об их взаимной неприязни в Армелоне знали даже младенцы. Наверное, и Хедин не особо ждал от нее интереса, однако ощутимо вздрогнул, когда Ана разыскала в толпе глазами Эдрика и пригласила его на помост. Хедин сжал кулаки, опустил голову. Что, неприятно, когда по самомнению бьют, да еще так больно? Беата ведь тоже явно не этого кузена в пару предпочтет. А того, что пока еще стоял рядом с Кайей и о чем-то рассказывал, не чувствуя нависшей опасности и не ощущая придавившего Кайю ощущения беды. Этот ритуальный хоровод значил слишком много. Словно задел на будущее. Которое Кайя собственноручно подарила названой сестре…

Конечно, Беата выбрала Вилхе, и Кайе оставалось только смотреть, как он удивленно отходит от нее, нехотя поднимается на помост, неловко встает возле Беаты: Вилхе не любил работать на публику, считая лицедейство недостойным мужчин занятием, и Кайя об этом знала. И, может быть, ей следовало как раз порадоваться тому, что не она стала причиной недовольства Вилхе?