Дракон в свете луны

Нагиль кивнул и повторил за братом. Держать меч было тяжело даже двумя руками, те дрожали, но Нагиль перехватил рукоять ближе к гарде и задышал, направляя поток ци в живот. Занятия тайцзи-цюань90 научили их контролировать тело и дух, и Нагиль преуспел в этом, но вот к тому, что управляться с мечом будет гораздо сложнее, не был готов. Не зря учитель Го повторял, что тайцзи-цюань было придумано в первую очередь для здоровья и долголетия. «Применяйте не Ли91, но И и Ци», — повторял учитель. Не использовать Ли, когда держишь в руках меч, было попросту невозможно.

— Следи за тем, куда направлен кончик моего меча, — сказал Рэ Вон и переместился — сделал шаг вперед, опуская руки. — Это плуг.

Нагиль шагнул к брату и с облегчением опустил рукоять своего меча. Рэ Вон резко вытянул руку вперед, лезвия ударились друг о друга с легким звоном.

— Теперь-то готов? — спросил он. — Я не буду дожидаться, когда ты досчитаешь до трех. В настоящем бою никто не будет ждать, пока ты надышишься.

— Знаю, — процедил Нагиль, сердясь. Он отошел назад, наступил пяткой на корни дерева и перехватил меч в стойку быка. Переставил ноги ближе к телу, глубоко задышал. Руки тряслись еще сильнее. Стоит больше тренировать их, решил он, но вслух ничего не сказал.

Он поймал момент, когда Рэ Вон дернулся, и первым напал на него. Их техника владения холодным орудием была ужасна, наверняка учитель Го пришел бы в истинный ужас, заметь он подобное обращение: от того, что приходилось думать не только о своем теле, но и о тяжести металла в руках, о дистанции длиннее рукопашного боя, правильное дыхание Нагиль забыл почти сразу же. Он сбился со счета, потерял в теле ци и в конечном итоге смог думать лишь о кончике меча Рэ Вона.

Они неуклюже бились, медленно переходили от стойки к стойке, пока Рэ Вон не выдержал и ударил Нагиля сильнее и быстрее. Нагиль успел заметить, как лезвие его меча рассекает воздух по косой и вскинул руку, закрываясь своим орудием, как щитом.

Раздался звон, всполошивший сидящих на ветвях деревьев птиц, меч в руках Нагиля задрожал, и он разжал пальцы, выпуская рукоять. Орудие упало на землю и сердито задребезжало, а Рэ Вон запнулся за свои ноги, и его повело вперед. В последний момент Нагиль вскинул руку и встретил чужое лезвие открытой ладонью.

Боль прожгла до кости, пальцы непроизвольно сжались на острие, кровь брызнула на рукав его ученической чогори.

— Мер’тонъ! — выругался Рэ Вон словом, которое они нечасто слышали от мастера Вонгсуна. Он тут же отпустил свой меч, и тот присоединился к мечу Нагиля на земле. — Ох, проклятье! Больно? Говорил же не хватать рукой лезвие!

Они молча смотрели на то, как по руке Нагиля стекает кровь.

— Не мог же я допустить, чтобы ты ранил меня по-настоящему, — проворчал Нагиль, осторожно сжимая пальцы. Так стало еще хуже.

— А это, по-твоему, не взаправду! — зашипел Рэ Вон и наклонился, хватая брата за запястье. — Быстро за мной!

Они спустились, запинаясь о корни деревьев, к ручью, и Рэ Вон велел опустить руку в воду. Нагиль морщился, пока холодный поток омывал его ладонь, смывая кровь. Рана была глубокой, Нагиль мог поклясться, что видит тонкую кость в слоях оголенных мышц.

— Давай сюда! Быстрее, ну! — затараторил Рэ Вон.

Он стянул со лба повязку, обмотал его вокруг руки брата и сильно затянул узлом, которому они оба научились еще в раннем детстве.

— Шрам останется, это точно.

— Не страшно, — проговорил Нагиль. — Мастер Вонгсун учит, что любая ошибка дороже сотни повторений без изъяна.

— Да, но я что-то сомневаюсь, что он имел в виду такую ошибку. Я тебе чуть ладонь не разрубил пополам!

— Но не разрубил же. Смотри, я все еще могу шевелить пальцами. Ай!

— Не хвастайся, ты, глупый! — Рэ Вон замахнулся и ударил Нагиля в плечо. — Останешься без рабочей руки, что потом мы скажем мастеру? Дракон покалечил своего Хранителя, вот же красивая сказка на ночь!

Они вернулись к позабытым мечам, Нагиль схватил свой целой рукой и спустился обратно к ручью, чтобы смыть с лезвия кровь. Потом заметил капли на рукаве и выругался.

— Хватит с нас мечей, — заявил Рэ Вон, когда Нагиль присоединился к нему под тенью раскидистой ивы на обрыве перед долиной. — Не хочу, чтобы ты пострадал еще больше.

— Это часть тренировок, — возразил Нагиль. — Ты же говорил, что ранения неизбежны.

— Я говорил о настоящих сражениях, а не о борьбе друг с другом! — взвился Рэ Вон. Он все еще был бледен, на висках проступил пот. Он стер его рукавом своего чогори и покосился на брата. — Что я буду делать, если ты умрешь? Еще и от моей руки!

Нагиль хмыкнул.

— Мы вроде только мою руку хоронили. Целиком я умирать не собираюсь.

— Спасибо хотя бы за это!

Они посмотрели друг на друга и одинаково заулыбались. Рэ Вон ткнул Нагиля в бок и отвернулся, наблюдая, как заходит в долине солнце. Небо окрашивалось в нежно-розовый, точно лепестки цветущей вишни по весне, и некоторое время они молчали. Умиротворение, царившее здесь, не хотелось нарушать, и Нагиль подумал, что бои на мечах, даже такие неумелые, не стоит приносить в горы.