Дракон в свете луны

– Потому что брать с них было нечего, – вставил Чунсок. Он подпирал спиной стену в тени лампы и почти не выдавал себя с того момента, как Нагиль созвал срочный совет. – Этим людям не страшны ни голод, ни японцы, ни иные беды, потому что у них ничего не было и до вторжения.

– И очень странно, что теперь гандо обратили внимание на их земли, – согласился Нагиль. – Гаин, пошли Дочерей по следу разбойников, надо выяснить, что они хотят найти там.

– Сэ, ёнгданте.

– Надеюсь, Ли Хону хватит ума пройти торговыми путями. К людям из Пустых земель я отправил Чжунги и Сокву, они соберут, кого смогут.

– Мне послать ему навстречу Чанволь и Бору? – спросила Гаин. Нагиль коротко мотнул головой, капли воды с его волос попали на карту и размыли исток реки Кым и верхушку Алмазных гор.

– Нет нужды. – Он выпрямился, взглянул на сыгунгарра. – С ним Бумин и Хвадо. Если что, они направят принца по верным дорогам. Нам нужны люди в лагере.

Чунсок за его спиной вздохнул, зашаркали его ноги по деревянному настилу казармы. Он встал рядом с Нагилем, стёр капли воды с карты и указал на Земли Жёлтой Собаки вблизи Золотых гор.

– Японцы здесь. Но их меньше, чем мы ожидали: всего тысяча, не считая отрядов асигару, тех тоже около тысячи.

– И их ведёт Рэвон, – кивнул Нагиль.

– Да, но они двигаются вдоль гор, и их передвижение меня беспокоит.

– До нас они не доберутся ближайшую неделю.

– Капитан.

Нагиль взглянул на Чунсока. Тот хмурился, губы сжались в напряжённую линию. С тех пор как юджон-ёнг попала в лагерь, пуримгарра злился всё время. Нагиль не мог винить его за это, но было бы куда проще, будь у Чунсока больше терпения.

– Следите за ним по мере возможности, – наконец произнёс капитан, сжимая звуки в словах, чтобы те не выдавали его усталость. – Если через неделю ничего не изменится, нам придётся уйти к Конджу, не дожидаясь ополчения.

Четыре Когтя переглянулись между собой, пока их капитан прятал взгляд в ладонях.

– В любом случае, – договорил Нагиль, когда не услышал возражений, – мы встретим японское войско в глубине своих земель, на территории своей страны. Не пытайтесь вступать с ними в бой, сейчас мы слишком слабы для любого сражения. Долгая погоня за нами выжмет из них силы вернее, чем мелкие стычки с ополченцами, зато Пустые земли перед Конджу станут местом их гибели. Японцы редко выигрывают сражения на открытой местности.

– Сэ, ёнгданте.

– Можете отдыхать.

Лапа Дракона поклонилась и ушла, Чжихо забрал с собой настой для госпожи, и с Нагилем в казарме остался только Чунсок. Капитан сел, опустил голову на сложенные на столе руки. Вода с мокрых рукавов чогори испарилась с тихим шипением, когда лоб соприкоснулся с тканью, но легче не стало.

– «Если ничего не изменится», – повторил за ним Чунсок. – Говоря это, вы имели в виду барьер?

Нагиль смахнул прилипшие к коже пряди волос.

– Да. Великие Звери нынче равнодушны ко мне. Но я буду пробовать, пока не получится.

Лан сказала, что вода должна помочь им, поскольку брала начало у Алмазных гор рядом с храмом Дерева, рассекала горный хребет Единых гор и текла в Медное море и Безымянный пролив одновременно. Нагиль каждое утро стоял в реке по колено, прося Великих Зверей защитить его людей. Великие Звери не отзывались который день – несмотря на расставленные вдоль течения камни-обереги и начерченную с севера линию вуцзи.

– Это всё из-за юджон-ёнг, – бросил Чунсок упрямо.

– Это не из-за неё.

– Капитан!

Чунсок обошёл стол и сел напротив Нагиля, склонился, ловя его взгляд. Нагиль покачал головой.

– Нельзя обвинять её во всех бедах. Я не чувствую в ней силы дракона, и Лан сообщала ранее, что…

– Лан провела над ней обряд, – перебил Чунсок и тут же опустил голову. – Простите, мой капитан, но вам не всё известно.

Нагиль почувствовал, как головная боль, преследовавшая его полдня, возвращается с удвоенной силой.

– Лан провела обряд вместе с юджон-ёнг, – повторил, дожимая, Чунсок. – Я видел, как рис загорелся у неё в ногах, а мудан потом подтвердила: она станет драконом.

– Сам видел? – протянул Нагиль, хмурясь.

– Так точно. Своими глазами. В тот день, когда упрямая госпожа очнулась.

– Почему не доложил сразу?

Чунсок вспыхнул, скулы его покраснели.

– Ждал, что юджон-ёнг сама вам расскажет. Лан велела ей молчать, чтобы не доставлять проблем, но это неправильно, капитан! Я надеялся, совесть окажется в ней сильнее.

– Сильнее разума? – переспросил Нагиль, зажимая пальцами переносицу. Он начинал злиться; кровь вскипала в венах, текла по рукам и ногам раскаляющейся лавой, дракон в груди ворочался и взывал к нему: «Выпусти меня, дай мне волю, дай возможность расправить тело и опалить жаром верхушки деревьев, в которых играет морозный ветер!»

– Капитан? – позвал Чунсок. Нагиль вскинул голову к своему помощнику и заметил, как округляются от удивления его глаза.