Две жизни Алессы Коэн

— Положение слишком шаткое, поэтому мое знание кое-что меняет, — отзывается епископ. — В любом случае, я обещаю вам любую помощь, на которую способен. При условии, если вам удастся снять проклятие, с которого все началось. В противном случае от меня слишком легко избавиться тому, кто применил эти чары. Он уже пробовал не раз и остался доволен результатом…

Гвеллан отходит к корням старого дерева, которое изначально было целью нашей прогулки в заброшенном саду. Присев на корточки перед древесными узлами, лежащими на траве и как будто ввинчивающимися в землю, он спрашивает:

– Откуда вы знаете, Ваше Преосвященство, что злоумышленник пытался испробовать действие проклятья? — архимаг дергает жезлом сверху вниз, и корни медленно поднимаются, таща за собой комья земли.

– Гвеллан, а как еще можно истолковать тот факт, что мне необъяснимым образом становится плохо перед важными для ряда лиц заседаниями Совета или собраниями Церкви? Закономерность налицо.

— Но тогда можно вычислить и тех, кому выгодно ваше отсутствие, и именно они — подозреваемые, — говорю я, подходя к краю образовавшейся у ствола ямы. — Вы же можете составить их список?

На дне, припорошенные землей, лежат какие-то кости, надеюсь, что не человеческие…

— Можно вычислить и так, как ты говоришь, но есть способ проще, — архимаг сосредоточенно рисует над костями очень сложную руну, я сбиваюсь на третьем круге спирали, а там еще какие-то точки и завитки. — Эриний, вы сможете не умереть до вечера? Или до завтрашнего утра? К этому времени мы будем точно знать, кто наложил проклятие, и решим, что с этим делать.

— Я попробую. Ваша забота, Гвеллан, забавляет. Как будто мне неведомы способы уничтожить это колдовство… — он взмахивает рукой, и от движения воздуха истончаются две алые нити, которые теперь отчетливо видны.

Одна идет от епископа к корням дерева, другая кружит у корней, путается в высокой траве и карабкается на стену сада рядом по стеблям вьюнков. Кажется, есть еще и третья, она взлетает ввысь и забирается в окно второго этажа резиденции… Нет, она слишком размыта, это всего лишь призрак более ярких двух, я уверена, за нее нельзя дернуть и вызвать у Эриния приступ… Похоже, проклявший епископа бывал в этом доме или и сейчас находится здесь. Но если Его Преосвященство и мастер Гвеллан не считают эту информацию важной, то стоит ли обратить их внимание на этот розовеющий на глазах след проклятия?

— Я предпочел бы найти логово злоумышленника сам… — архимаг запинается, но ненадолго, — в качестве извинения за мои голословные обвинения. Но тогда мне необходимо, чтобы эти жертвенные кости оставались пока в неприкосновенности.

— Если вы это сделаете, я буду вынужден тоже извиниться подобающим образом, а мне нечего вам предложить, — возражает епископ. — Хотя… если ради успеха вашего начинания и нужно хоть что-то, то это информация из вражеского стана. Возможно, я смогу вам помочь.

— Тогда решено? — уточняю я. — Мы находим вашего злоумышленника и возвращаемся к вам, чтобы снять проклятие или… мы же могли бы направить его на того, кто решился его использовать?

— Это не угодно воле Источника — использовать проклятое колдовство в своих целях, даже в качестве мести, — решительно отвергает мою последнюю идею Эриний. — И, возможно, самым лучшим наказанием будет как раз то, что я больше не буду поддаваться чарам, а не избавлюсь от убийцы… Которого я могу еще застать, если поспешу.

Он указывает на призрачную нить и направляется в сторону ведущей в его кабинет лестницы.

– Пойдем, — кивает мне архимаг и направляется к высокой стене, ничуть не колеблясь.

— А выйти как нормальные люди — не судьба? Обязательно надо карабкаться по камню или летать с помощью магии, чтобы вызывать ненужные подозрения у очевидцев? — ехидно удивляюсь я, но тут же вижу скрытую под толстыми стволами вьюнков калитку. — Ну хорошо, это я глупость спросила. Но зачем нам искать какое-то логово, если епископ сейчас встретится с проклявшим?

Глава 33

— А почему ты считаешь, что твой первый вопрос глупый? — удивляется Гвеллан, а сам рассматривает стену, увитую толстыми стеблями и щерящуюся шипами одичавших роз. — Понял, ты увидела калитку, скрытую магией, причем раньше меня, я всерьез думал о подкопе. Заметить нас, если мы применим маскирующие чары, будет нельзя, даже если мы перелетим через стену на виду всего города. Но для этого пришлось бы обходить магию артефактов, замурованных в ограде… Уже неважно.

— Очень даже важно про маскирующие чары — не пойду же я по улицам в таком виде! — я вспоминаю о разорванном в клочья рукаве и перевожу взгляд на свое плечо. Надо же, я до сих пор прижимаю обрывки, как будто надеюсь, что они прирастут.

Я отнимаю руку от прорехи и застываю, рассматривая ровную ткань. Это точно не моих рук дело, для магии нужно желание и осознанность, стихийно она возникает в самых крайних случаях, угрожающих жизни. Ведь так говорил Гвеллан… Спрашиваю его:

— Это вы зачинили?

Он качает головой: