Двенадцать шагов. Книга 2

Оракул остановился. Рамор, сделав ещё шаг, тоже. Развернулся. Посмотрел бы гаду в глаза, да капюшон, как всегда, закрывал всю рожу, до самого подбородка.

"Сакара и правда тянет к безликим теням, — подумал Рамор. — К тем, кто так или иначе прячет лица".

— Умный мальчик... — медленно и осторожно, будто боясь ошибиться, проговорил наконец Оракул.

— Да?! — искренне удивился Рамор.

— Ты правда не понимаешь? — удивился в ответ Оракул.

Рамор молчал, ожидая продолжения. Да, он правда не понимал. И нет, Оракул не дождётся, что Рамор скажет об этом вслух.

— Он не будет воевать с Горными, — проговорил наконец Оракул. — Он будет договариваться. Возможно, уже начал. Не просто так столько времени провёл с гномами. Не просто так учил обычаи и языки. И кто говорил, что он был только с гномами? Сам Сакар? Уверен, он вообще молчал, а что мы себе придумали — так это мы придумали. Кто говорил, что он не поднимался выше? Тут просто нет других вариантов, Рамор. Если на пороге войны Сакар не готовится к войне — это значит, он не будет в ней участвовать.

— Это возможно? — хмуро спросил Рамор.

— Он, может, и к Императору отправился, чтобы договариваться, — продолжал Оракул. — А свадьба — просто предлог.

— Но это невозможно! — не выдержал Рамор.

— Сакар всегда пытается совершить невозможное, — хмыкнул Оракул. — И пока у него всё получается.

Теперь пришла очередь молчать Рамору.

— Даже если ты прав, — проговорил он наконец, так же осторожно, как совсем недавно Оракул, — даже если эти переговоры существуют, они запросто могут сорваться. Почему бы тогда не приказать мне, хотя бы на всякий случай, подготовиться к битве?

— Может, потому что это бессмысленно, — пожал плечами Оракул. — А может, его план настолько хорош, что он в нём уверен. Это Сакар. Кто знает?

— Стоит всё-таки подготовиться? — спросил Рамор.

— Пойти против воли своего лорда? — удивился Оракул. — Против воли Сакара? Страж, тебе совсем жить надоело?

— Нет, — вздохнул Рамор. — Не надоело. Но что-то подозреваю, что жить мне в любом случае осталось недолго. Не Горные, так Сакар со своими выходками добьёт.

— Верь ему, — посоветовал Оракул, развернулся и двинулся прочь.

"Ну вот, — подумал Рамор. — Вот я всё и выяснил. Теперь вполне можно взять и убить его".

Впрочем, гонца, особенно принесшего хорошую весть, трогать нельзя. А весть была хорошей: возможно, Сакар всё-таки до сих пор в своем уме. Возможно, он и правда ведёт игру, которая закончится для него победой. Возможно, у них есть шанс.

Но вот верить ему — с каждым его ходом всё сложнее.

Наверное, убивать надо было всё-таки Алекса. Это он научил Сакара врать.

***

Неир остановился посреди поляны и прислушался. Он мог перекинуться волком и найти Рада, просто принюхавшись, но Неир пришёл говорить, а волки умеют только чувствовать друг друга, знать друг друга, но не больше. В этом они честнее людей, и Рад, если уж на то пошло, выходит, самый честный из всей их семьи.

Не пытается быть тем, кем не является — человеком.

А Неир с Зарой, возможно, обманывают и себя, и глупого Мерва, и всех жителей Ручьёв. И пока этот обман работает, но держится всё на честном слове. Один несдержанный порыв — и рухнет. Так что оно и неплохо, что грядет война. Рухнет не только нагромождение их лжи себе и миру — рухнет весь мир.

Так Неир успокаивал себя, потому что здесь, в лесу, сейчас особенно остро ощущалось: всё рухнет. Неир и в человечьем обличье слышал и видел больше, чем обычный человек. Лес был слишком тих: многие уже ушли. А те, кто остались — молчали, прятались. Ощущали грядущую опасность, дышали страхом, выдыхали его в прохладный влажный воздух, застывший, закованный в безветрии.

И Неиру вдруг захотелось сделать, как предлагал Рад: махнуть на всё рукой, обернуться волком и рвануть прочь, подальше отсюда, и плевать, куда — лишь бы подальше.

— Ты пришёл ко мне?

Неир чуть было не вздрогнул. Он многое слышал и видел, но так погрузился в скованный страхом воздух, так пропитался им, что не почувствовал, как подошёл брат. Обернулся.

Рад стоял совсем близко, на другом конце поляны, расслабленно, уперевшись одной ногой в поваленное дерево. Ухмылялся.

— Да, — сказал Неир. — Ты слышал ветер?

— Я всегда слышу ветер, — отмахнулся Рад. — Это вы в своём человеческом селении так шумите, что не слышите ничего, кроме...

— Хватит, — строго оборвал его Неир, и Рад осёкся, недобро прищурившись. Опустил голову, едва дёрнулась верхняя губа, будто собралась подняться в оскале, но в последний момент Рад сдержался.

— Тебя тут никто не слышит, кроме меня, — напомнил Неир. — Нет публики, перед которой ты в очередной раз расскажешь, что волки лучше людей. А я уже всё слышал, я всё помню. Но вспомни и ты, брат: ты не волк. Ты такой же, как мы, наполовину обращённый, потому не пытайся сейчас читать мне проповеди. У меня нет на них ни времени, ни желания. Я пришёл сюда, потому что с нами говорил ветер. Говорил ли с тобой?