Двенадцать шагов. Книга 2

— Печеньки, говорю, вкусные! — крикнул Алекс, пытаясь влезть в штаны и радуясь, что не повёлся на уговоры человека, провожавшего до купален — тот предлагал одежду тоже постирать.

И пробормотал под нос:

— Империя зла, блин... Помыться нигде не дают...

Пол был скользким, холодным, но приятно было постоять на нём босыми ногами. Сапоги, честное слово, поднадоели. И Алекс подумал, что вот сейчас начинает понимать южан: совсем ведь другое чувство, когда ходишь без обуви. Будто освобождаешься от оков, а что холодно и мокро — ну, это не большая плата за освобождение.

Алекс нацепил амулеты, застегнул куртку, сунул печеньки в карман, круглый, красный фрукт — в зубы, сапоги забросил за плечо. И двинулся к двери.

Парень, которого прислали за ним, резко отпрыгнул, когда Алекс открыл дверь. Наверное, стоял слишком близко, пытаясь что-то подслушать. Отпрыгнул, смерил его странным быстрым взглядом и тут же, предложив жестом следовать за ним, развернулся и двинулся прочь по коридору.

Алекс, шагая следом за ним, пытался вспомнить, сколько фраз про Империю зла и печенек он подумал, а сколько — выдал вслух. Не случится ли теперь у очередного не окрепшего ума что-нибудь в голове? С головой?

А то ему и Сакара достаточно, честное слово.

Палата для совещаний была в соседнем здании. На пороге Алекс скомандовал:

— Стой! — сел на крыльцо и принялся натягивать сапоги.

С наспех заплетённой косы капало на руки.

Он отвлёкся от обуви и принялся её выкручивать.

"Никогда ничего не успеваю, — мелькнуло в голове. — Всегда опаздываю. Если б не Рок, и сюда не успел бы. Может, это знак? Может не нужно было? Никуда не нужно было успевать?"

Остался бы в своей деревне, рядом с Ами, с матерью...

А то и вовсе в драконьем мире.

Тогда и тут всё шло бы своим чередом. И лорд Сакар даже не познакомился бы с Шейр. А дракон так и сидел бы в горах, сдерживая Горных...

Впрочем, нет. Не сидел бы. Сидел-то он там тоже по воле Алекса. Ну, не столько по воле, сколько по дурацкой привычке ломать волшебные блестящие побрякушки, попадающие в руки.

Интересно, у Горных нет какой-нибудь волшебной побрякушки, которую сломаешь — и всё? И вымрут?

Наверное, нет. Это было бы слишком просто.

— Алекс, — неуверенно позвал его топчущийся рядом парень.

Алекс понял, что сидит без движения, задумавшись.

— Да, — согласился он с парнем, натянул второй сапог и решительно поднялся. — Катись, клубок!

— Что? — парень старался быть вежливым и почтительным, но явно начинал нервничать.

— Дорогу показывай, — объяснил Алекс.

Они прошли несколько зданий, добрались до нужного: приземистого и одноэтажного. Оказалось, палата для совещаний — это всё здание, целиком. Одна большая палата, блин. Ограждённая периметром из охраны, стоящим от стен в нескольких шагах. Видимо, чтоб и сами не подслушали, и других не пустили.

Вообще у Императора, в отличие от многих других здешних правителей, прямо-таки пунктик на личном пространстве. От него самого стой далеко, от трона его — ещё дальше, от стен здания, в котором совещаются — тем более.

Парень перебросился парой фраз с одним из охранников у двери, и тот, окинув Алекса привычным недоверчивым взглядом — ну, вот так он выглядит, да! таких он размеров! и с не догрызенным местным яблоком в зубах! а еще у него печеньки в кармане! — кивнул на дверь.

И уже когда Алекс проходил мимо него, неуверенно пробормотал:

— С едой туда не заходят...

— Ладно, — легко согласился Алекс, сунул фрукт ему в руки. — Подержи.

И вошёл в помещение.

Мысль о печеньках в кармане приятно согревала.

Все присутствующие, склонившиеся над одним огромным столом и, видимо, что-то там разглядывавшие, отвлеклись, уставились на него.

Их было с десяток. Там же, среди этого десятка, Алекс рассмотрел и Императора.

А что случилось с личным пространством? Или накануне войны махнул рукой? Или пергамента пожалел, чтобы расписать то, что у них там на столе расписано, и повесить на стену, к примеру?

— Алекс, — сказал Император. — Подойди, постой здесь, — махнул рукой в сторону угла.

В угол, значит?

С остальными Император, значит, может толпиться, а Алекса — в угол? Или он боится, что Алекс его полководцев покусает, и те тоже станут Алексами?

— Ладно, — так же легко, как только что с охранником, согласился он.

Прошёл в угол. Упёрся спиной в стену, скрестил руки на груди. Почему-то вспомнил, что так любил делать Неир. Подумал, пока Император что-то бормотал, склонившимся над картой — Алекс краем глаза рассмотрел, что это карта — что с волчатами, кажется, у него лучше вышло, чем с Сакаром.

И осторожно, чтобы тихо и незаметно, полез в карман за печенькой.

***

— Мирт, — сказал Рэй. — Давай уже.

Огромная чёрная голова виверны — единственное, что оставалось на поверхности глубокой реки, встреченной в дороге, — моргнула. И погрузилась в воду.

Рэй скрестил руки на груди.

— Им жарко, — попытался оправдать виверн подошедший Атэй.

Они уже перемахнули горы, когда внизу показалась река. Рэй поначалу сам направил туда Мирта и остальных: в этих краях было слишком жарко и им, людям, что уж говорить о привыкшим ко льдам и снегам вивернам?