Движущийся палец (= Одним пальцем)

Через несколько минут мы доехали до "Розмарина" и вошли в гостиную. Миген упала в кресло и разрыдалась. Плакала она совсем как малое дитя: всхлипывала, ревела как белуга, - это, пожалуй, как раз подходящее слово. Я вышел поискать необходимое лекарство. Джоан стояла рядом с Миген и выглядела довольно беспомощно.

Внезапно я услышал, как Миген, чуть гнусавя, проговорила:

- Ужасно неприятно, что я так разнюнилась. Глупо, правда?

- Вовсе нет, - спокойно ответила Джоан. - Вот вам еще один платок.

Миген громко высморкалась. Я вошел и подал ей полный до краев стакан.

- Что это? - Коктейль.

- Да? Правда? - у Миген мгновенно высохли слезы. - Я еще никогда не лила коктейль.

- Все когда - нибудь случается в первый раз, - улыбнулся я.

Миген осторожно попробовала, по ее лицу разлилась блаженная улыбка, она запрокинула голову и залпом выпила остаток.

- Сказочно, - сказала она. - Можно еще?

- Нет, - ответил я.

- А почему?

- Минут через десять поймете.

- О!

Внимание Миген переключилось на Джоан.

- Честное слово, мне страшно неприятно, что я была такой противной и так разревелась. Сама не знаю почему. Ужасно глупо - я ведь очень рада, что приехала к вам.

- Все в порядке, - ответила Джоан. - Мы тоже очень рады, что вы здесь.

- Это не всерьез. Это вы из вежливости, но я вам все равно очень благодарна.

- Вот это уже лишнее, - сказала Джоан, - это меня просто привело бы в отчаяние. Вы наш друг, и мы рады, что вы здесь. Вот так...

Она отвела Миген наверх, чтобы распаковать вещи.

Вскоре появилась Партридж, лицо у нее было такое, словно она только что съела целый лимон, и сообщила мне, что ванильный крем к обеду она готовила только на двоих - и как она теперь должна сделать из него три порции?

***

Следствие было закончено через три дня.

Было установлено, что смерть миссис Симмингтон наступила между тремя и четырьмя часами дня. В доме она была одна. Симмингтон работал в канцелярии, у служанок был свободный день, Элси с мальчиками пошла на прогулку, а Миген поехала покататься на велосипеде.

Письмо, должно быть, пришло вечерней почтой. Миссис Симмингтон, видимо, вынула его из ящика, прочла, бросилась в отчаянии к сарайчику в саду, где хранился цианистый калий для уничтожения осиных гнезд, и, растворив его в воде, выпила, написав перед этим пару последних трогательных слов: "Больше не могу..."

Оуэн Гриффит охарактеризовал как врач причину смерти и так же, как раньше нам, описал состояние нервов миссис Симмингтон. Следователь был приветлив и тактичен. Он с горечью осудил людей, пишущих такие гнусности, какими всегда бывают анонимные письма. Кто бы ни писал это злобное и лживое письмо, с моральной точки зрения он был убийцей. Надо полагать, что полиция быстро обнаружит отпечатки пальцев и возбудит дело против преступника. Такая злобная и трусливая ненависть заслуживает наказания по всей строгости закона. Вердикт присяжных был единогласным: самоубийство в состоянии временной потери рассудка.

Следователь сделал все, что мог, и Оуэн Гриффит тоже, но, очутившись в толпе здешних любопытных дам, я снова услышал ненавистный, хорошо знакомый мне шепот:

- А я вам говорю: тут что - то есть... Нет дыма без огня! - Что - то в этом должно быть. Иначе бы она этого не сделала...

На мгновение Лимсток с его узкими горизонтами и сплетнями, передававшимися шепотом, стал мне ненавистен.

Когда мы уже вышли, Эме Гриффит вздохнула:

- Ну, вот и все. Дику Симмингтону не повезло, что все это вышло наружу. Хотела бы я знать, подозревал ли он сам об этом.

Я ужаснулся.

- Вы же слышали, с каким чувством он говорил о том, что в проклятом письме не было ни единого слова правды.

- Конечно, говорил. И хорошо сделал: муж должен защищать жену. Дик так и поступил. - Она помолчала, а потом, как бы объясняя, добавила:

- Понимаете, я давно уже знаю Дика Симмингтона.

- Правда? - удивился я. - Ваш брат как будто говорил мне, что вы здесь живете всего несколько лет.

- Да, но Дик Симмингтон бывал у нас, еще когда мы жили там, на севере. Я знакома с ним уже много лет.

Я с любопытством взглянул на Эме. Она продолжала все тем же мягким голосом:

- Я очень хорошо знаю Дика... Это очень гордый и очень замкнутый человек. Он из тех, кто мог бы оказаться очень ревнивым.

- Это могло бы объяснить, - сказал я задумчиво, - почему миссис Симмингтон побоялась показать ему это письмо или рассказать о нем. Боялась, что ревнивец может не поверить ей.

Мисс Гриффит поглядела на меня с пренебрежением и гневом.

- Господи! - проговорила она, - неужели вы и впрямь думаете, что хоть какая - нибудь женщина пошла бы и выпила отраву из - за лживого обвинения?

- Следователь, очевидно, считал это возможным. А ваш брат...

- Все мужчины одинаковы, - перебила меня Эме. - Всем вам хочется сохранить видимость приличий. Но меня на эту удочку не поймать. Если невинная женщина получает анонимное письмо, полное лжи, она засмеется и выкинет его. Так по крайней мере... - она на мгновенье умолкла, а потом докончила:

- поступила бы я.

Я заметил, однако, ее заминку. Для меня было очевидно, что первоначально она хотела сказать:

- Так по крайней мере поступила я!