Двойня для Цербера

Сейчас я чувствую себя дебилом: думал времени вагон, а на самом деле уже и нет его почти. Но ничего, я все исправлю. Заделаю Агнии ребеночка и приведу к отцу. Пусть знает, что маленький Цербер на подходе. Точно будет сын — от моего семени девки не родятся.

Цель — это хорошо. За нее можно зацепиться и двигаться дальше, снося все препятствия. Это лучше, чем раскисать. Лучше, чем прощаться с ним. Лучше, чем заниматься бестолковым самобичеванием. Зашоренный, я просто двигаюсь к своей цели. Она все, что меня теперь заботит.

Захожу в дом и натыкаюсь на Рафу, который, разминая шею, выходит из серверной.

— Я тебе сказал, не оставлять ее одну, — накидываюсь я на шефа своей охраны, схватив его за грудки.

Его пиджак трещит, а мои руки тяжелеют от долбанувшего в кровь адреналина.

— Олег Владимирович, все хорошо, — успокаивает меня, позволяя трясти себя как боксерскую грушу. — Я приглядываю за Агнией Алексеевной. Вы же еще в прошлом году приказали установить по всему дому камеры. Даже санузлы как на ладони. Она спит. Уже час как.

— Я приказал с ней быть! — ору я, отпустив его и пихнув в грудь.

— Она плачет все время и трястись начинает, когда я подхожу. Я дал ей немного успокоительного, и Агния Алексеевна согласилась прилечь, если только я уйду. Ей очень плохо.

Смотрю на его сострадательную физиономию и просто стервенею. Возомнил себя ее спасителем. Тьфу, блядь. Как брутальный чел мог так раскиснуть? С другой стороны, в чем-то он прав. Если я хочу, чтобы Агния родила мне наследника, надо бы с ней помягче. Хотя не уверен, что смогу удержать себя в рамках. Сегодня с ней было хорошо: и на веранде, и тем более в ванной. До сих пор воспроизвожу момент, когда проник в нее с характерным звуком и ощутил давление, стискивающее со всех сторон прессом.

— Твоя задача — за Агнией приглядывать, а плохо ей или хорошо — не твоя забота, — выговариваю я.

— Я приглядываю за Агнией Алексеевной, — выдавливает Рафа, и мне становится ясно-понятно, что он на мою бабу неслабо так глаз положил.

Как ни странно, меня это забавляет. Я знаю, что, даже сдыхая с голоду, он не посмеет притронуться к моему куску мяса. Тем увлекательнее будет наблюдать, как он сохнет по Агнии, прекрасно зная, что я делаю с ней все, на что фантазии хватает. Абсолютно все. Я просто вижу, как у него в голове быстро сменяют друг друга кадры того, что я сотворил с ней в ванной. Интересно, сообразил Рафа, любитель миссионерской позы, что это был анал?

— Вот и гляди в оба, — бросаю я, уже намылившись в сторону лестницы.

Молчит. Только морду посуровее сделал. Цепанула его девчонка. Так же, как и меня, за живое задела. Вот только Агния моя. Пожизненно моя.

Прежде чем идти к ней, решаю принять душ, чтобы смыть с себя больничный дух. Скидываю пропитанные потом и ее страхом шмотки и встаю под полосующие холодные струи.

Изо всех сил стараюсь привести мысли в порядок. Я пытаюсь осознать, что бати скоро не станет. Пытаюсь впихнуть в себя это жуткое и вместе с тем важное знание, но все мысли только о ней. Агния — мое херово наваждение. Навязчивая фантазия, которую сколько ни воплощай в жизнь, все мало.

Скоро родит мне ребенка. А может, оно и хорошо? Может, она и достойна стать моей женой и матерью моего сына? Блядь, такой сумбур в башке, а я даже не обдолбан. Во всяком случае, сильно.

Не заморачиваюсь на то, чтобы одеться. Просто обвязываю вокруг бедер полотенце и иду к ней, ощущая, как вода испаряется на пышущем жаром теле.

Тихо вхожу в тускло освещенную спальню и сажусь на край кровати. Спит. Бледные губы приоткрыты, а бровки скорбно сдвинуты у переносицы. Ни грамма косметики — только невинность и чистота. Сколько ни старайся, а из такой развратную шлюху не слепить. Да, я определенно хочу, чтобы она залетела и была еще больше моя, с моим ребенком внутри.

Протягиваю к ней руку и убираю со влажного лба налипшие волосинки. В памяти вспыхивают все те разы, когда я наматывал ее блондинистую гриву на кулак и раскладывал где ни попадя.

Провожу ватными пальцами по обнаженному плечу. Вздрогнула, застонала. Жестко я ее. Может, и не заслужила? Глупости. Просто цену себе набивает, строит недотрогу.

Первый раз у меня такое, чтобы одной бабы хватало. Уже сбился, какой месяц подряд не окучиваю никого, кроме Агнии. Вот даже плечика коснулся и уже возбудился. Постоянное сопротивление на разрыв круче любой виагры. Она первая, кто сопротивляется так долго и так остервенело.

Распахнула глаза и посмотрела на меня затуманенным взглядом. Сообразила, что уже не спит и дернулась всем телом. Нелепыми, отрывистыми движениями отползает от меня на другой конец кровати. Словно это может спасти.

Наблюдаю, как Агния спрыгивает с кровати и застывает, бешено озираясь по сторонам, и, не зная куда деться. Я слышу, как у нее стучат зубы, вижу, как глазки раскрываются на пол-лица, а зрачки — расширяются.

Шмыгнула бы мышкой в ванную, но туалеты и душевые для Агнии к неудаче. Хотя тут как посмотреть — может, Асе реально в кайф, когда я загибаю ее в душе или над раковиной и деру в свое удовольствие.