Двойня для Цербера

— Хочешь меня только себе, маленькая сучка? — вновь разворачивает меня лицом к себе и хватает за скулы, до боли вдавив кончики пальцев в мякоть щек.

Его пальцы пахнут ею. Меня мутит, и я крепко сжимаю зубы, чтобы не вытошнить на Цербера съеденную шоколадку.

— Да, — киваю я, касаясь его лба своим.

— Твоя подружка приперлась, едва подлечив разбитую морду. Соблазняла меня. Можно сказать, сама насадилась на мой ствол. Наговорила про тебя всякого дерьма. Что ты фригидная. Холодная. Бревно, — шепчет он мне в губы. — Хочешь я притащу эту суку за волосы, кину перед тобой на колени и заставлю просить прощения?

— Нет, — мотаю головой. — Ей уже и так хорошо досталось.

—Это точно. Ну же, докажи мне, что ты не бревно, — повышает голос и сжимает мою грудь сквозь бюстгальтер. — Поцелуй меня, раз так любишь.

Внутри все лопается кровавыми пузырями. Касаться его противно, но я спасаю свою жизнь. Я не хочу, чтобы Цербер превратил меня в фарш, а потом все равно изнасиловал. Сегодня он не получит сопротивления, которое обожает.

Тыкаюсь в его губы своими, пытаясь отделаться малой кровью. Он хватает меня за шею и, сильно нажав на зубы, заставляет открыть рот. Засовывает туда свой язык и пытается покалеченной рукой расстегнуть молнию на моих джинсах.

— Олег, прошу тебя не сейчас, — умоляю я севшим голосом. — Пожалуйста, не сейчас.

— Не ломайся, принцесса. Сейчас покажу тебе небо в алмазах, раз ты так по мне течешь, — нажима в голосе все больше, и я впадаю в коматозный ступор.

Мышцы каменные, и я просто не могу пошевелиться. Он выдирает клепку с корнем, и молния расходится сама.

Цербер, следуя своему излюбленному ритуалу, хватает мои руки и заламывает их за спину. Рывком стаскивает с меня джинсы вместе с трусиками и толкает на кровать.

— Нет, не надо, — кричу я. И вдруг вижу спасительный глазок камеры. — Помогите, — шепчу я, глядя туда.

— Никто не поможет, — рычит Цербер над ухом, пока я тихо плачу, смирившись с неизбежным.

Он возбуждает себя рукой и матерится. Сопротивления нет, как и твердого стояка, который вторгается в мое тело палкой. Я просто валяюсь на кровати лицом вниз и беззвучно обливаюсь слезами. А он только дергает меня время от времени, отчего плечи простреливает острой болью.

— Олег Владимирович, вы не в себе, — слышу я знакомый голос с твердыми интонациями и оборачиваюсь. Рафа стоит в дверях. — Отпустите Агнию.

— Какого хера приперся? — спрашивает Цербер, все пытаясь поднять вялый член.

Я смотрю на Рафу, взглядом умоляя спасти и защитить. Мне даже все равно, что я стою в постыдной позе и полураздетая. Пусть видит нашу «любовь» во всей красе.

— Я сказал, отпустите её, — повторяет он, и я почти перестаю дышать.

Это правда происходит? Я не спятила?

— Пошел вон, пока я добрый, — цедит Цербер, не прекращая дрочить. — Или можешь остаться и посмотреть, если тявкать не будешь. Ты же облизываешься на нее. Посмотришь, как я ее трахаю. Будет прибавка к премии.

— Я сказал, руки от нее убрал, — твердо цедит свое Рафа и выхватывает из-за пояса что-то тяжелое и зловеще поблескивающее. — Ты знаешь, кем я был в той, другой жизни, пока Ленку не повстречал. Я все еще не промахиваюсь.

Пистолет в его руках сродни благословению. С таким аргументом даже Цербер не посмеет поспорить. Этот смертоносный кусок металла — мой шанс на выживание.

Цербер внезапно отпускает меня и, я бескостным тюком плюхаюсь грудью на кровать. Я не могу поверить в свое счастливое спасение. Немыми пальцами натягиваю джинсы и встаю. Пока Цербер увлечен созерцанием дула, перебегаю на другой конец комнаты. Рафа все еще стоит в дверях, и между нами пара метров.

— Ты совсем охренел? — орет Цербер. Я дрожу всем телом и всхлипываю. — Ты что, блядь, творишь? Из-за дырки решил пойти против того, кто тебя поит и кормит? Неблагодарная тварь.

— Агния, лови, — Рафа, продолжая сжимать ствол одной рукой, другой бросает к моим ногам ключи. — Иди в машину, закройся там и жди меня.

— Только посмей выйти, сучка, — шипит Цербер, и в уголках его губ надуваются пузырьки слюны. — Хоть шаг к нему сделаешь, и тебе п*здец. То, что было до этого, покажется легкой прелюдией.

— Агния, иди в машину, — голос Рафы спокойный и отрешенный. — Мы тут немножко поговорим, и я приду. Все будет хорошо.

— Леш, спасибо, — бормочу я, пытаясь поднять связку ключей. Пальцы так дрожат, что это удается не с первой попытки.

— Трахалась уже с ним, да? — хрипло смеется Цербер.

В последний раз смотрю на своего мучителя. Взбешенный взгляд красных от лопнувших капилляров глаз пробирает до ледяного озноба, бегущего по позвоночнику. Лишь бы у Рафы не дрогнула рука.

Ноги тяжелые и завязают в ковре. Хочется бежать, но не могу даже шага сделать. Пол стремительно приближается к глазам. Крепче сжимаю ключи, впивая ногти в ладонь.

Тело встречается с твердой поверхностью, а потом я лечу куда-то вниз, словно оказавшись в сломанном лифте. Я стараюсь задержаться и не крутиться вокруг своей оси как спятившая стрелка компаса, но сознание растворяется в темноте, как бы я не хваталась за реальность.

Глава 14. Олег