Дворец райских наслаждений

— То, о чем вы мне поведали, просто ужасно, — покачал головой Мандарин. — Вы сказали, что женщина находилась под вашей защитой, хотя на самом деле именно я согласился быть ее покровителем. Значит, если уж кого-то и следует обвинить в нерадивости, так это меня. Похоже, доктор точно знает, кто во всем виноват. Не представляю, как мне удастся исправить случившееся, однако в данный момент я полагаю, что лучше всего усадить ее… вернее всех вас в поезд. Я позаботился о внутреннем убранстве вагонов. Надеюсь, вам будет уютно. Есть гостиные. Есть кровати. Чувствуйте себя как дома. После того как вы освоитесь, я с вами, Ma На Сы, хотел бы переговорить. Как вы знаете, нам предстоит обсудить кое-какие детали. Я надеюсь, что доктор также найдет в себе силы как-нибудь меня навестить, если, конечно, сможет преодолеть антипатию, которую ко мне испытывает.

Мандарин собрался было войти в вагон, но обернулся и произнес:

— Насколько я понимаю, мы скоро отправляемся. Паровоз надо то ли прогреть, то ли воду в него залить… Я в этом не разбираюсь. Будем надеяться, что мы уедем без новых происшествий. Ma На Сы, вы здесь единственный железнодорожник. Остальные, к сожалению, сгинули в ходе недавних скорбных событий. Я определил вам в помощь нескольких солдат. Когда мы будем готовы к отбытию, надеюсь, вы сумеете им объяснить, что делать.

Мандарин не преувеличивал. Отсутствие в окнах стекол, выбитых восставшими, компенсировала вызывающая роскошь, с которой теперь были обставлены купе. В предоставленном иностранцам вагоне, находившемся по соседству с вагоном мандарина, вместо обычных сидений поставили кресла и диваны, позаимствованные из шатра Фишера. Помимо них в передней и хвостовой части вагона возвышалось по кровати с балдахином. Пол устлали синими тяньцзиньскими коврами, а на низком столике из красного дерева иностранцев ожидал поднос с засахаренными фруктами и чайником.

Дети, визжа от восторга, носились по просторному вагону, радуясь неожиданной свободе. Аиртон и Нелли уложили Элен на кровать. Фань Имэй и Мэри принялись разливать чай. О Генри все позабыли.

— Я к мандарину, — промямлил он.

— Давайте, ступайте к своему дружку, — бросил Аиртон. — Там вам будут рады гораздо больше, чем здесь.

— Эдуард, — вздохнула Нелли, глядя вслед удаляющемуся Генри. — Разве нельзя быть с ним поласковей? Думаешь, ему не больно?

Грустно улыбаясь, Генри перешагнул через щель, разделявшую вагоны, и постучался к мандарину. Оказавшись внутри, англичанин увидел перед собой еще более богатое убранство. Вагон был уставлен застекленными шкафами, столами и стульями — все из черного дерева. Со стен свисали свитки. Судя по бумагам, лежащим на большом столе, мандарин совсем недавно упражнялся в каллиграфии. Сейчас же Лю Дагуан и казначей Цзинь сидели на стульях с высокими спинками и прихлебывали из фарфоровых чашек чай. В самом конце вагона Генри увидел трех женщин, устроившихся на кровати, изысканно украшенной занавесками. Женщины играли в карты. Насколько Генри мог предполагать, перед ним были жены мандарина.

Мандарин поднялся ему навстречу:

— Добро пожаловать, друг мой. Слов нет, как я рад, что вам удалось спастись. Я разве что могу снова повторить, что я с большим сожалением узнал о том, как подло обошлись с вашей дамой. Я хочу, чтобы вы поняли, я никогда не желал ей зла. Мне еще предстоит узнать о том, как вам удалось наказать негодяев, однако я выражаю искреннее восхищение вашим решением взять правосудие в свои руки. Прикончив Жэнь Жэня, вы избавили мир от одного из его самых презренных обитателей. Присядьте, выпейте чаю. Нам предстоит важный разговор. Перво-наперво, я желаю вам показать, что привез с собой все необходимое для того, чтобы выполнить мою часть сделки.

У стены стояло два лакированных сундучка. Мандарин развязал опутывавшие их кисточки и отошел в сторону.

— Загляните в оба. В них плата, которую требует ваш японский полковник.

Генри открыл ближайший сундучок. Он был заполнен тускло поблескивавшими золотыми слитками. Англичанин провел рукой по гладкой поверхности слитков и медленно кивнул. Соседний сундук был набит серебром — слитками и мексиканскими долларами. Генри зачерпнул рукой горсть монет и по одной стал бросать их обратно в сундук. Глухо звякал металл о металл.

Сзади раздалось кошачье шипение. Генри оглянулся и увидел, как ему через плечо заглядывает Цзинь. Казначей с горящими от жадности глазами завороженно взирал на богатство.

— Сами видите, даже мой казначей никогда не видел таких сокровищ, — промолвил мандарин. — Если желаете, можете их взвесить, однако я вас уверяю, здесь именно столько, сколько вы запросили. Здесь большая часть моего состояния, которое я копил долгие годы. Можете отдать его своему правительству, японскому полковнику, или же оставить себе — меня это не волнует. Вы получите деньги, как только расскажете, где спрятано оружие.

— Спасибо, — кивнул Генри, закрывая сундучки. — Я их не стану взвешивать. Я верю вам на слово.