Джамьянг Кхьенце Чокьи Лодро. Жизнь и эпоха

Когда стало очевидно, что Чагдзо не собирается отступать, Ринпоче распорядился не отдавать ему подношения на протяжении трёх дней. Всё это время Таши Намгьял складывал все полученные деньги в копилку. Когда прошло три дня, Ринпоче поинтересовался у Таши Намгьяла, сколько накопилось денег.

– Достаточно, чтобы купить раковину, – радостно ответил тот.

– Наша взяла! – воскликнул Ринпоче. Он встал со своего сиденья и поправил зен. – Пойдёмте скорее сделаем кору, да не забудьте взять с собой деньги!

Он вышел из дома и направился в сторону магазина Шамо Карпо кратчайшим путём, а Таши Намгьял и Гонпо Цетен поспешили за ним.

Он вошёл в магазин и со словами: «Вот что! Хватит у меня сейчас денег или нет, никто другой эту раковину не получит! Эй, вы двое, рассчитайтесь!» – забрал раковину, после чего отправился совершать кору.

Пока Таши Намгьял и Гонпо Цетен отсчитывали продавцу деньги, в магазин ворвался Чагдзо. Когда он узнал, сколько придётся заплатить за раковину, то с надрывом запричитал о том, как это баснословно дорого. Но, по его собственному признанию, «остановить это возмутительное транжирство к тому моменту было уже невозможно».

Когда они вернулись домой, раковина лежала на столе Ринпоче.

– Цеванг Палджор пытается экономить мои средства скупердяйством! – сказал вошедшим Ринпоче. – Отказался купить мне эту раковину, хотя я много раз его об этом просил. Но у меня вполне достаточно денег для этой покупки, как вы видите!

Несколько дней после этого Ринпоче не выпускал чудесную раковину из рук.

Позже, правда, выяснилось, что это была подделка. Я как-то раз видел похожую раковину в кладовке лабранга Кхьенце, поэтому я полагаю, что она до сих пор там хранится. Фактически это была первая и последняя вещь, на покупке которой Ринпоче настаивал с таким энтузиазмом. Он крайне редко покупал или продавал что-либо.

Это всё, что Таши Намгьял мог рассказать мне о поездке в Лхасу.

Лама Годи обознался

Лама Годи рассказывал, что из всех лам, которые когда-либо ходили по этой земле, наибольшую преданность он всегда испытывал именно к Кхьенце Чокьи Лодро. Он ощущал подобную преданность ещё до того, как они встретились лично. Когда он услышал, что Ринпоче собирается посетить Лхасу, то загорелся желанием увидеть великого мастера собственными глазами. Желание это было настолько сильным, что он тут же откупорил свою единственную заначку с серебряными монетами и отправился в Самдруб Пходранг.

Когда Лама Годи вошёл в комнату на верхнем этаже Самдруб Пходранга и увидел Ринпоче (в первый раз в своей жизни), оказалось, что рядом с ним восседает юная девушка с длинными волосами, одетая в серое, причём на троне, который был несколько выше трона самого Ринпоче, поскольку сверху лежали две толстые подушки. В этот момент Ламе Годи было не до разглядывания девушки, поскольку он сосредоточил всё внимание на том, чтобы визуализировать Ринпоче как воплощение Джамьянга Кхьенце Вангпо, пока выражал своё почтение простираниями. Он смог внимательно осмотреть девушку лишь после того, как Ринпоче даровал ему своё благословение. Тут он по-настоящему озадачился. Неужели это Кхандро Церинг Чодрон? Однако не было никакого сомнения в том, что та никогда бы не согласилась сидеть выше Ринпоче. «Тогда кто бы это мог быть?» – задавался вопросом Лама Годи. Размышляя подобным образом, он тем не менее совершил перед ней простирания, а она, в свою очередь, благословила его, положив руки ему на голову. Затем Лама Годи вышел из комнаты.

Выйдя из приёмных покоев, Лама Годи попросил одного из помощников Ринпоче обратиться от его имени к Ринпоче с просьбой даровать какое-нибудь учение. Через несколько дней его действительно позвали на посвящение, которое Ринпоче собирался даровать в Самдруб Пходранге. (Скорее всего, это была «Сердечная сущность Самантабхадры». Давая это посвящение, Ринпоче играл на дамару, звенел в колокольчик и повторял «Джамьянг Кхьенце Вангпо ОМ А ХУМ, Джамгон Лодро Тхае ОМ А ХУМ, Терчен Чокгьюр Лингпа ОМ А ХУМ». Всё указывает на то, что это было посвящение проявления потенциала изначального осознавания, дающее право практиковать тогал.) Рядом с Ринпоче снова сидела та же девушка – и снова на более высоком троне, как и прежде. Ринпоче обращался к ней с большим уважением и держался, общаясь с ней, очень скромно. К тому же складывалось впечатление, что именно ради неё и проводится посвящение. Однако Лама Годи, как ни старался, никак не мог понять, кто она такая. В конце концов он решился спросить об этом одного из помощников Ринпоче.

– Да это же Дуджом Тулку из Пемако, – ответил тот.

Изумлению Ламы Годи не было предела. Конечно, он слышал о Дуджоме Тулку, но никогда не видел его лично. Теперь ему было очень стыдно, поскольку принял он за девушку мужчину, к тому же такого великого тулку!

Калон Трипа Самдонг Ринпоче