Джамьянг Кхьенце Чокьи Лодро. Жизнь и эпоха

В дни своей молодости Калон Трипа Самдонг Ринпоче учился в Лхасе у Триджанга Ринпоче (Триджанг Лобсанг Еше). Он рассказывал, что являлся одним из двадцати тулку, которые каждое утро набивались в тесную комнату Триджанга Лобсанга Еше, чтобы получить от него учения. Сама комната была очень маленькая, однако её окна выходили во двор, что давало хорошую возможность наблюдать за всеми входившими и выходившими людьми.

Лама Годи с семьёй. Фото из архива его дочери – Ньимы Лхамо

Дуджом Ринпоче с принцем Палджором Намгьялом и Махарани Кунсанг Дечен Цомо Намгьял – старшей дочерью Ракашара Депона Тензина Намгьяла, генерала тибетской армии. Фото из архива Семо Тинлей Онгмо. Институт Тибетологии Намгьяла, Сикким

Однажды Триджанг Лобсанг Еше неожиданно прервал учение на полуслове:

– Ого! Похоже, к нам пришёл Кхьенце Ринпоче! Давайте-ка побыстрей отправляйтесь в соседнюю комнату и ждите там! Ну-ка, мигом!

Все тулку стремглав ринулись в смежную комнату и оттуда наблюдали, как во двор вошёл довольно высокий лама с лотосовой шапкой Гуру Ринпоче на голове. С ним была прекрасная спутница и группа помощников. Триджанг Лобсанг Еше проводил Ринпоче на залитую солнцем веранду на крыше дома. Кхьенце Ринпоче выполнил традиционные простирания, после чего два ламы коснулись головами. Затем Триджанг Лобсанг Еше пригласил Ринпоче в свою комнату, и они проговорили там около двух часов. Было очевидно, что в тот день уже не будет никаких учений, поэтому Самдонгу и всем остальным тулку было разрешено отправиться домой.

– Это был единственный раз, когда я видел Ринпоче собственными глазами, – признавался потом Самдонг Ринпоче.

Трулшиг Нгаванг Чокьи Лодро

Будучи в Лхасе, в Нгагпой Цанге, Дуджом Ринпоче сказал Трулшигу Ринпоче:

– Завтра я попрошу аудиенции у Дзонгсара Джамьянга Кхьенце Чокьи Лодро. Мы давно уже переписываемся, но никогда не встречались лично.

На столе Дуджома Ринпоче лежала книга Минлинга Лочена, написанная его собственной рукой, это была то ли «Сердечная сущность Вималамитры», то ли «Глубочайшая внутренняя сущность».

– Это сердечное сокровище – самое ценное, что у меня есть, – признался Дуджом Ринпоче. – Нет ничего, что было бы ближе моему сердцу, чем этот текст, и завтра я поднесу его Кхьенце Ринпоче в качестве мандалы.

Трулшиг Ринпоче тут же признался, что и сам очень хотел бы увидеться с Кхьенце Чокьи Лодро.

– Я не могу сам позвать тебя пойти со мной, – ответил на это Дуджом Ринпоче, – поскольку у меня накопилось к нему очень много вопросов. Будет лучше, если ты попросишь отдельную аудиенцию.

Дуджом Ринпоче продолжил описывать Кхьенце Ринпоче как самого реализованного мастера из всех своих современников, но всё-таки отказался взять Трулшига Ринпоче с собой к нему на аудиенцию.

Позже Трулшиг Ринпоче действительно пришёл в Самдруб Пходранг сам, чтобы встретиться с Ринпоче и попросить его даровать учение для установления духовной связи. Ринпоче согласился, но предупредил: «Я не буду даровать посвящений, поскольку дал особый обет».

Палпа Дроньер Ченмо хорошо знал Трулшига Ринпоче и какое-то время даже был его спонсором. Он хотел попросить Кхьенце Ринпоче провести ритуал сохранения благосостояния и предложил Трулшигу Ринпоче присоединиться, чтобы попросить об этом вместе.

Ринпоче согласился провести ритуал, и в назначенное время Трулшиг Ринпоче уже восседал во главе группы монахов, а Ринпоче сидел на небольшом троне, вокруг которого собрались его помощники. Ринпоче выполнял роль умдзе и сам играл на кимвалах, а монах с жидкой бородой (возможно, это был Чогден) играл на барабане. К полудню они трижды выполнили садхану призывания жизненной силы и богатства. Когда они собирались приступить к четвёртому кругу, Ринпоче получил с посыльными просьбу посетить дом Помда Цанга, поскольку его мать серьёзно заболела.

– Мне необходимо ехать туда. Я близко знаком с этой семьёй, и было бы совершенно неприемлемо не ответить на эту просьбу. Они всегда были очень щедрыми спонсорами, – сказал он собравшимся. – Я вернусь к вечеру, и мы завершим практику. А пока продолжайте повторять ритуал по кругу.

Трулшиг Ринпоче. Фото предоставлено архивом монастыря Шечен

Ринпоче действительно вернулся до заката и сказал, что, несмотря на то что он даровал больной посвящение, приказал вредящим духам и болезни покинуть тело несчастной женщины, молился о её долголетии и устранении препятствий, несмотря на то что он сделал всё в таких случаях необходимое, ничего из этого не помогло. И действительно – через два дня женщина скончалась.

Как только ритуал призывания богатства был завершён, Ринпоче попросил Трулшига Ринпоче оставить «какой-нибудь гхо» семье Дроньера Ченмо, поскольку между ними была близкая связь.

– Ла со, – согласился Трулшиг Ринпоче, прекрасно отдавая себе отчёт, что понятия не имеет, что такое гхо.

– Сам я оставлю им свою рубаху, – продолжал Ринпоче.