Джамьянг Кхьенце Чокьи Лодро. Жизнь и эпоха

Кхьенце Чокьи Лодро обладал великим сострадательным умом, и даже люди из дальних стран, говорившие на совершенно незнакомых языках, вне зависимости от того, какой духовной традиции они следовали, ощущали преданность и уважение к нему, порой более глубокие, чем к держателям линии, чьим учениям следовали.

Поскольку обычно благородные существа обладают двенадцатью особыми качествами, Кхьенце Чокьи Лодро получил неисчислимые учения, которые содержатся в священных текстах и наставлениях традиций сарма, а также разделов кама и терма традиции ньингма. На протяжении всей своей жизни он собирал глубокие учения, никогда не удовлетворяясь тем, что уже получил. При этом он принимал все эти учения в самое сердце и этим напоминал океан, в который стекаются реки Дхармы.

Кхьенце Чокьи Лодро обладал умом, склонным к глубоким размышлениям, и этим напоминал огромный торговый корабль, наполненный драгоценным окончательным пониманием высшего воззрения. Таким образом, он обладал способностью различать философские воззрения разных школ, и в уме его спонтанно возникало понимание глубочайшего смысла. Это сразу становилось очевидно, когда он начинал задавать вопросы ламе Джигме Тенпей Ньиме Третьему Додрубчену Ринпоче об учениях основы, пути и плода дзогчен. Джигме Тенпей Ньима высоко ценил его за глубокие знания и дал ему совет изучить тему основы, пути и плода, опираясь на сборник «Семь сокровищниц» и «Сокровищница драгоценных качеств».

Кхьенце Чокьи Лодро всегда практиковал полученные учения и в результате подобного подхода обрёл совершенные качества путей, бхуми, и тогда в его уме спонтанно расцвело исполняющее желания сокровище двух видов осуществления.

Он от рождения обладал очень острым и живым умом, а со временем развил свои таланты, постоянно занимаясь его тренировкой. Причиной его славы были не достижения в какой-то области учений, а владение всем многообразием разделов Дхармы. Он знал винаю, абхидхарму, мадхьямаку, праджняпарамиту, учения священных текстов тайных тантр ваджраяны, а также в совершенстве знал правила грамматики тибетского языка. Он рассказывал мне, что, когда он начал изучать философию, его понимание текстов было далеко от совершенства, поскольку ему казалось слишком трудным уловить их смысл. Однако после того, как он изучил текст «Сокровищница драгоценных качеств», врата его интеллектуального понимания наконец открылись. С этого момента, как он сам рассказывал, у него больше не возникало трудностей с пониманием текстов, которые он изучал. Это лишний раз доказывает, что текст «Сокровищница драгоценных качеств» обладает великим благословением.

Одной из добродетелей Кхьенце Чокьи Лодро было строгое следование правилам, изложенным в тексте «Три свода обетов», поэтому его поступки и поведение всегда оставались незагрязнёнными. Он был поистине великолепным украшением драгоценных учений Будды.

Его активности на благо живых существ никогда не прекращались, и поэтому сосчитать их просто невозможно. Все события начинались совершенно спонтанно, он никогда ничего не планировал, не проводил никакой подготовки, не прорабатывал порядок действий – с чего начать, что делать потом, чем закончить. И тем не менее у него получалось осуществлять без особых усилий проекты, которые казались невыполнимыми даже довольно известным учёным мастерам. При этом в процессе работы он никогда не забывал о благе для учений и для живых существ.

Для Кхьенце Чокьи Лодро не было необходимости специально готовиться к учениям. Он никогда не останавливался, чтобы обдумать что-то, о чём говорил, и при этом никогда не допускал путаницы в терминологии, которую использовали разные традиции и философские школы. Он всегда в точности описывал положения каждой философской школы, ничего не упуская и не повторяя одно и то же. Его учения всегда были очень основательными, но при этом ни у кого у слушателей не возникало проблем с их пониманием, поскольку он объяснял смысл очень точно и ясно.

В автобиографии Кхьенце Чокьи Лодро пишет:

Если бы я изучил основы логического обоснования, думаю, смог бы достойно участвовать в дебатах. Не знаю, впрочем, много ли от этого толку.