Джокер в пустой колоде

– Знаете, мы все достаточно колоритно всю ночь выражали свои мысли и мнения, но не слушали и не слышали друг друга. Пыл остудили, теперь можем спокойно рассуждать, – Дубовик круговым движением руки предложил всем занять места за столом. – С вашего разрешения, – он обратился к Сухареву и Моршанскому, – возьму на себя главную задачу. Буду анализировать все известные факты с самого начала, а вы, если с чем-то не согласны, говорите – будем обсуждать. Дело зашло настолько далеко, что мы не можем распаляться на пустяки. Боюсь, что вчера нам подкинули не последний подарок. Самое страшное, что мы до сей поры не знаем причины всех убийств. Она одна, это ясно, исключая гибель молодых людей. Это мы уже обсуждали и вопрос закрыли. Начнем плясать от печки. Некто, дадим ему условную кличку «Лорд», прибывает в нашу страну в начале войны с определенной миссией. Человек недюжинных способностей и талантов. Где-то на пути к своему пункту назначения, – а это Москва, – он встречает доктора-психиатра Шнайдера; по всей вероятности, убивает его, завладевает его документами. Можно допустить, что настоящий доктор мог даже рассказать кое-что о себе случайному попутчику, чем тот в дальнейшем и воспользовался. Скорее всего, он не предполагал оставаться в К*** надолго, но обстоятельства сложились для него весьма благоприятно, и если предположить, что целью этого человека были некие эксперименты, то в клинике все к этому располагало, особенно учитывая контингент лечебницы. Нам теперь доподлинно известно, что там проводились операции на мозге. Это подтвердила санитарка Пескова, работавшая в то время медсестрой непосредственно с «Лордом», она же ближе всех его знала, поскольку имела с ним любовную связь, что сама не отрицает. Она же видела, как к «Лорду» приходил незнакомец, причем, разговаривали они по-немецки, значит, вполне логично предположить, что это был либо засланный в тот момент, либо уже легализованный, агент. Не будем забывать, что в то время ещё шла война, поэтому появление подобного лица вполне возможно, хотя и недопустимо. – Дубовик встал из-за стола, похрустел затекшими суставами и по своей привычке стал расхаживать по кабинету.

– Товарищ майор! Разрешите спросить? – обратился к нему Воронцов, воспользовавшись возникшей паузой.

– Давай!

– Почему «Лорд», а не, скажем, «Князь», «Граф»? – полюбопытствовал молодой оперативник.

Дубовик хитро улыбнулся:

– А это ты, Костя, потом у своего майора спросишь, – и, взглянув на Калошина, весело тому подмигнул, на что тот только тихонько сплюнул.

– Итак, «Лорд» встречается с незнакомцем. Через некоторое время он умирает, для всех от застарелого бронхита, а, по словам, Песковой, от ранения в легкое, что при жизни он тщательно скрывал. В его экспериментах ему в то время помогали Берсенев и Шаргин. Что каждого из них на это подвигло, мы, скорее всего, не узнаем. Но почти десять лет этим докторам удавалось скрывать свое участие в операциях. Вполне возможно, что это и не являлось на тот момент преступной деятельностью. Насколько мне известно, некоторые операции на мозге в психиатрии в то время не были запрещены. Поэтому ни у кого не вызывали никаких вопросов. Но несколько месяцев назад в клинику поступают два пациента – Чижов и Туров, которого нам, кстати, еще предстоит найти. В это же время при проведении операций этим людям там появляется неизвестный, который явно прячет от всех свое лицо. Знают его только Берсенев и Шаргин. Что, в связи с этим, можно предположить? – Дубовик вопросительно оглядел сидящих за столом.

– Что это сам «Лорд», явившийся из небытия? – неуверенно произнес Сухарев.

– Я тоже так было подумал, – кивнул головой майор, – тем более, что он когда-то сказал Песковой, что, даже умерев, возвратится. Была ли это метафора, или он намекал на истинное свое возвращение, пока неизвестно. Но хочу обратить ваше внимание на то, что Пескова была любовницей «Лорда», и, по ее собственным словам, она очень его любила, значит?..

– … признала бы его в незнакомце, пусть даже и с закрытым лицом! – закончил Сухарев, с чем все, дружно кивая, согласились.

– Тем не менее, Герман Борисович, – обратился к Моршанскому Дубовик, – надо исследовать тщательно причины смерти «Лорда», чтобы дух его не маячил перед нами.

– Не один ты такой умный, – поднял толстенький палец следователь. – Я уже подумал о необходимости эксгумации, – он вынул заполненный бланк, – подпишу прокурором, и в путь!

Дубовик на замечание о своих умственных способностях не обратил внимания, зато удовлетворенно потер ладони, заглянув в постановление об эксгумации. И увидев, как Калошин незаметно вздохнул, спросил:

– Что, Геннадий Евсеевич, не согласен с чем-то? – на что тот только развел руками:

– Сюрприза жду.

– Интуиция? – с легкой усмешкой заметил Моршанский.

– И она тоже, – кивнув, припечатал ладонь к столу Калошин.