Единое целое (СИ)

Джон не знал, что диагноз Шерлок поставил себе самостоятельно, но в общем и целом это его не удивило. Он был подростком, пытающимся понять, кто же он такой, надевшим на себя доспехи социопата и не заметившим, как они постепенно срослись с ним и стали его неотъемлемой частью.

- Он едва переносил общество подавляющего большинства людей, я уверена – это ни для кого не секрет, но дети ему всегда нравились. Он любил детей, - Селеста замолчала и откусила от булочки. Майкрофт взял бутерброд с огурцом. Джон не мог поднять взгляд ни на кого из них. Естественно, они – матушка Холмс и её сын – действовали заодно, осаждая крепость, именуемую капитан Джон Уотсон. Он крепче сжал чашку и не сказал ни слова.

Глаза Селесты затуманились, она вздохнула, будто вглядывалась в дорогие сердцу воспоминания, подёрнутые дымкой печали и боли.

- Маленькие человечки – вот как он их называл, и никогда не считал их идиотами. Однажды он сказал, что дети видят мир таким, каков он есть на самом деле, не упрощая и не загоняя в плоские навязанные схемы. Они видят всё и не пугаются этого, потому что свободны от социальных штампов. Дети мало считаются с мнением окружающих. Это очаровывало его, более того – он обожал детей. Всегда, с тех пор, как сам был ребёнком, и думаю, что он не утратил это с возрастом.

Джон был уверен, что перед ним разыгрывают тщательно отрепетированное представление, но невольно нарисовал в воображении яркую картину, как его супруг ведёт беседу с ребёнком. Конечно, он ни разу не видел около Шерлока детей, но прекрасно мог представить всё то, о чём говорила Селеста. Вряд ли они ему во всём лгали.

Теперь наступил черёд высказаться Майкрофту. И доктор поймал себя на том, что жадно вслушивается в его слова, начисто забыв о поднесённой ко рту булочке.

- Джон, я стремлюсь опровергнуть случайно сложившееся неверное мнение об отношении Шерлока к вопросам продолжения рода. Я не сомневаюсь, что он сам не предложил бы завести детей, но лишь по той причине, что, по его собственной оценке, из него вышел бы отвратительный отец. И, конечно, он не допускал мысли, что встретит человека, от которого хотел бы иметь ребёнка – ведь его сексуальные предпочтения никак не могли этому способствовать.

- Понимаю, - проговорил Джон, хотя ничего пока не понимал.

Они помолчали несколько минут, после чего Майкрофт вновь принялся объяснять и убеждать.

- Я взял на себя смелость обсудить эту возможность с вашей сестрой, и она дала согласие предоставить вторую половину… ммм… необходимого материала, если вы ответите согласием на моё предложение. Для вынашивания будет привлечена суррогатная мать, весь процесс, от искусственного оплодотворения до принятия родов, будет осуществлён при участии самых лучших специалистов.

Джон кивнул, потому что не знал, как вообще можно верно отреагировать на такие слова. Он уставился в тарелку, чувствуя на себе пристальные взгляды родственников и желая одного: как-нибудь исчезнуть отсюда и стереть этот нелепый день из своей памяти. И ещё он мечтал повернуть время вспять и не спускать с Шерлока глаз в тот самый ужасный день в его жизни.

Вернись, вернись, вернись…

Будь осторожен в своих желаниях, Джон Уотсон, они могут исполниться.

Позже, в своей комнате …

…Спальня Шерлока: шелковые простыни цвета индиго на кровати под балдахином, бархатные темно-синие занавеси отгораживают их от всего мира, поленья потрескивают в камине. Сочетание фарфоровой кожи и глубокой синевы простыней, ореола тёмно-каштановых волос и прозрачно-лазурных глаз завораживает – от этой фантастической картины перехватывает дыхание. Шерлок – дикое животное, вернувшееся из неволи в родную среду обитания – ещё более благородный и величественный, чем когда бы то ни было, лежит под ним, укрощённый рукой Джона, прижавшейся к его груди, и впервые говорит «я люблю тебя, Джон, я люблю тебя» спустя две недели после их бракосочетания, будто здесь, на этом индиговом шёлке, придающем его коже оттенок свежевыпавшего снега, он наконец смог дать себе волю и произнести эти слова; и Джону не нужно слышать эти признания, чтобы поверить в их истинность, но всё же он упивается ими, сцеловывая их с любимых губ, к которым припадает с такой жадностью, как человек в пустыне к неожиданно найденному источнику; Шерлок, после близости прижавший Джона к груди напротив бьющегося сердца и шепчущий куда-то в волосы слова, малозначительные, но говорящие так много… Шерлок…

Позже, в комнате Шерлока Джон сел на кровать, обхватил голову руками и попытался запереть эти образы в самых отдалённых закоулках памяти.

Но видения нахлынули на него, сплетаясь в беспорядочный узор. Он ненавидел эту комнату и эти простыни, он злился на Майкрофта, но хуже всего было то, что Шерлок покинул его. Опять Джон Уотсон остался один, бесполезный, никому не нужный калека.

«Вы не должны оставаться в одиночестве», - звучал в ушах голос Холмса-старшего. - «Вы не будете одиноким, я могу Вам помочь, пожалуйста, позвольте мне это сделать. Шерлок бы одобрил это. Вы теперь мой брат, позвольте вам помочь, Джон».