Египетское метро

Когда он вернулся к Майе, всё уже было потеряно: она вдруг заспешила домой. Он не стал настаивать и только показал ей окна своей квартиры в тайной надежде, что она сама, не сегодня-завтра, явится к нему. Не явилась. Она вообще оказалась большой домоседкой. А дома постоянно присутствовал лектор. И пришлось Тягину отказываться от той прямолинейности в амурных делах, к которой он привык, и осваиваться в непривычной для него роли ухажера и одновременно друга семьи. Как если бы лектор был отцом или еще кем-то из родственников Майи. Впрочем, смена амплуа Тягина огорчала недолго. Очень скоро он сообразил, что лектор здесь не помеха, скорее наоборот. Чем бы всё это оказалось без него? Банальным отпускным романом, из которого потом попробуй еще выпутайся? Нет, лектор был здесь совсем не лишним. В иные лирические минуты, глядя на него, Тягин щекотал себе нервы: а что если бы и ему… нет, ну под кровать, конечно, слишком… но вот тоже так – с головой, без оглядок, до самозабвения? И у него даже начинало беспокойней биться сердце, как будто он в этих раздумьях мог нечаянно заступить за какую-то грань и не вернуться.

С безумным лектором, как ни странно, Тягину всё было понятней, чем с нормальной Майей. Она, как он успел заметить, была барышней простоватой, ленивой, без особых фантазий. Любила пиво, глянцевые журналы и итальянский футбол; с умилением смотрела отвратительные конкурсы, где поющие дети изображали взрослых… И тут – лектор. Что за странная прихоть? Зачем он ей был нужен, этот лектор? Конечно, союз красавицы и безумца не нуждался ни в каком дополнительном содержании и уже сам по себе был сюжетом, парящим над унылой рутиной, однако вряд ли Майя рассуждала таким же образом. Разве что безотчетно чувствовала.

В один из дней Майя с работы долго не шла, и кто-то позвал ее с улицы. Лектор, сидевший за столом с тетрадями и книгами, бросился было с испуганным шипением к Тягину, но тот уже подошел к окну. Внизу стояла какая-то женщина. Увидев Тягина, она взмахнула ладонью.

– Ну зачем вы подошли, кто вас просил?! – воскликнул лектор, быстро собирая со стола. – Вот сами и разбирайтесь! Меня здесь нет!

Он исчез под кроватью, а растерянный Тягин, когда в дверь громко постучали, пошел открывать.

– Вы кто? – спросила гостья. Лет ей было за сорок. Красивая, яркая, крепко выпившая, с букетом белых и красных гвоздик.

– Михаил. Знакомый Майи. А вы?

– Я её сестра. Младшая. Просто сегодня не выспалась. – Она хмельным взглядом окинула Тягина, прошла в комнату, положила цветы на стол, взяла с подоконника пепельницу, выдвинула из-за стола стул и села. – Ну и кто теперь здесь главнее?

– Вы конечно.

Пристально глядя на Тягина, она закурила и кивнула:

– Присаживайтесь.

– Спасибо.

– Курите.

– Я не курю.

– Как зовут, еще раз?

– Михаил.

– А по отчеству?

– Алексеевич. Но можно без отчества. А вас?

– Зинаида, – она переложила сигарету в другую руку и с игривой, плавающей усмешкой во взгляде протянула через стол ладонь; рукопожатие у нее было крепким. – Отчество узнаете у Майи. Но можно и не узнавать.

Тут его теория о том, что не надо никогда встречаться с родственниками с той стороны, несколько пошатнулась. Чем-то она ему сразу понравилась. «Волнующая прелесть увядания», – подумал он.

Она спросила, где Майя и, кивнула на кровать:

– А этот извращенец здесь сегодня?

Тягин пожал плечами.

Зинаида глубоко затянулась и, пустив щелчком по полу, загнала под кровать окурок. Через секунду окурок вылетел обратно.

– О! Здесь.

Она подошла к кровати, встала на колени, опять глубоко затянулась подобранным окурком и, задрав покрывало, выдула дым под кровать. Из-под кровати раздался кашель.

– Давай, покашляй дружок, покашляй. Прокашляйся как следует.

Лектор, выскочил с другой стороны и, ни слова не говоря, взял куртку и вышел.

Зинаида, проводила его насмешливым взглядом.

– И давно вы с Майей знакомы? – спросила она, возвращаясь за стол.

– Пару недель, – почти наугад ответил Тягин.

– Так вы за ней ухаживаете, что ли?

– А что?

– Она же ненормальная, вы что, не видите? Разве нормальная будет держать мужика у себя под кроватью? И лектор этот хорошо двинутый. Их обоих в дурку надо. Кому-то рассказать, не поверят. Я ей говорю: а если он там у тебя загнётся, тогда что? Посмотри на него, он же холерик. Такие обычно – раз, сердечко прихватило и всё, готов. Как будешь людям объяснять? Жил человек под кроватью и умер?.. Но я вижу, вы к этому тоже спокойно относитесь.

Тягин усмехнулся и пожал плечами, не зная, что ответить.

– То есть всё нормально, да? – спросила она настойчиво. Кажется, молчание собеседника начинало ее раздражать, как это часто бывает у пьяных. – А вроде с виду приличный человек. Мир сошел с ума. Ты всегда такой общительный?

– Вы такие вещи о хозяйке говорите… А вы точно её сестра? – шутливо спросил Тягин.

– А что, не похожа?

Аргумент был самый неоспоримый.

– Ты не ответил на мой вопрос: это нормально? Тебя, как ухажера, это не смущает? Вон, одна ее подружка тоже думала, всё нормально, ехала вдвоем с каким-то пареньком в пустом купе, а он ее ночью придушил.