Эльдар Рязанов

«Опус носил явно автобиографический характер, но ни с кем конкретно не ассоциировался, — продолжал Рязанов напускать туману в предисловии. — Я узнавал детали, места действия, известные мне личные истории, но принадлежали они все разным людям, а не какому-то единому прототипу. Я неплохо знаю писателей того поколения, которое изобразил автор, он же герой повести. Со многими дружу, с иными знаком, о некоторых наслышан. Кое-какие факты я мог отнести, скажем, к Окуджаве, другие подробности — к Войновичу или Искандеру, нечто прилипало к Аксенову или Трифонову, а действие происходит там, где живет Горин. А то, что герой вел популярную телепередачу и его узнавали в лицо, с успехом мог бы отнести и на свой собственный счет».

На самом деле жизнь Горюнова в большинстве случаев явственно соотносится с жизнью самого Рязанова. То, что Горюнов является писателем, а не кинорежиссером — чуть ли не единственное существенное отличие между автором и персонажем. Вообще «Предсказание» дает гораздо лучшее представление о повседневном существовании Рязанова, чем его толстенные мемуары, в которых речь идет почти исключительно о творческих заботах автора. По «Предсказанию» мы можем понять, чем Эльдар Александрович жил помимо работы.

«У меня была привычка — накануне вечером составлять список дел на завтра. Обычно дел бывало очень много, и я боялся что-нибудь позабыть или упустить. В этих списках соседствовали важные вещи с пустяковыми, но благодаря „поминальнику“ я успевал многое сделать.

Например, записи могли чередоваться в такой последовательности:

1) Зубной врач в 9 часов.

2) Съемка на телевидении. 10 часов 30 минут. Студия № 6.

3) Купить творог, кефир и хлеб.

4) Взять костюм из чистки.

5) „Мосфильм“ — посмотреть материал. Зал № 10. 3 часа.

6) Аптека — купить снотворное.

7) Заехать в гастроном на „Восстания“ за заказом после 5 часов.

8) Лекция на литературных курсах. В 1 час дня.

9) Интервью американцу. В 17 часов, в Союзе.

10) Подкачать колеса у машины.

11) Встреча с читателями. В 20 час.

12) День рождения Васи — купить подарок и цветы. (После встречи.)

Случались и иные сочетания. Скажем, починка автомобиля на станции технического обслуживания или визит в Моссовет или на телефонную станцию — выбивать кому-то из писателей, артистов или киноработников квартиру или телефон. <…> Могли пригласить на заседание какой-нибудь бесполезной писательской комиссии, на премьеру в театр, на юбилей, где предстояло выступить с поздравлениями, или же на прием в посольство. А еще родственники, которым все время от меня было что-то нужно. И так далее и тому подобное. Когда я думал о том, сколько километров я наезжал в день по городу, то сам не понимал, когда же успеваю писать…»

Однако вряд ли многим было бы интересно читать на ста страницах про то, как автор подкачивает колеса, пусть и в компании с двойником. Поэтому в ход идут многие остроактуальные для 1990 года темы: разоблачение преступлений кровавой гэбни; антисемитские акции общества «Память»; фашиствующие молодчики в поездах и на кладбищах; наследники Димы Семицветова, наконец-то почувствовавшие, что пришло их время и теперь недругов можно просто отстреливать, а не то что ставить против них волчьи капканы…

Но все это цветочки по сравнению с мелодраматической коллизией «Предсказания», согласно которой молодая привлекательная женщина всем сердцем и совершенно бескорыстно полюбила мужчину, который вдвое старше ее самой. Не секрет, что, если в книге или фильме появляется подобная любовная история, можно не глядя определить возраст автора/режиссера. Справедливости ради скажем только, что в повести сей мотив еще выглядит не очень фальшиво и отталкивающе, тем более что автор постоянно отвлекается на посторонние рассуждения, а истории с Людой уделяет не так уж много страниц. В экранизации, увы, любовный мезальянс поставлен во главу угла — и пламенная страсть 26-летней Ирен Жакоб к 58-летнему Олегу Басилашвили выглядит вконец неубедительно.

Что касается похождений двух Олегов, то там тоже не все гладко — в частности, ни малейшей симпатии к обоим героям не испытываешь в сцене самосуда. Горюнов-старший уже давно выяснил имя убийцы своего отца (умершего в поезде якобы от инфаркта) — то был работавший на Берию врач и доктор наук Поплавский. Горюнов-младший, в качестве военврача служивший в Афганистане и там «закаливший характер», уговаривает трусоватого и испорченного гуманизмом Горюнова-старшего, что Поплавского надлежит казнить. Казнь двойники и пытаются осуществить прямо по месту работы этого специалиста по смертельным ядам — в НИИ вирусологии:

«— Ну ладно, я устал. Давай закругляйся, или я тебя заставлю выпрыгнуть с балкона. Все равно придут к выводу, что ты покончил с собой, — грубо сказал убийце в белом халате Олег.