Эльванор (СИ)

— Вначале попытайся на кошке, — проронила она, кивнув на подскочившую к столу Борзую. — Хочешь испытать меня на своем питомце? — едко вопросила Никс, на миг позабыв, с кем разговаривает. — О нет, я уверена в твоих навыках — опыт с Сибио и Лишер был достаточно убедителен. Борзая не питомец, а скорее напарник, которому была обещана моя помощь. Своих обязательств я стараюсь придерживаться — в особенности тех, что были даны друзьям. — Как благородно.

Биара не обратила внимания на выпад, лишь мельком взглянув на нее с несколько большим интересом, чем обычно. Никс этого не заметила, потому как сосредоточенно уставилась на морду крупной кошки, что сидела перед ней, гипнотизируя проницательным янтарным взглядом. Только теперь она поняла, что зверь был несколько крупней остальных кошек. Бурая шерсть топорщилась во все стороны, хвост нетерпеливо подрагивал.

— Что я должна увидеть? У Сибио и Лишер отображались воспоминания, о которых они сами, вероятней всего, думали. Не могу знать, как получится… на этот раз. — Как и я, Борзая не помнит своего прошлого, словно кто-то скрыл его от нее. Если тебе удастся отыскать то, что было сокрыто, вероятно, сможешь повторить то же самое для меня.

Кошка сердито обернулась к Лорафим.

— Я уже сказала, что это не испытание! — раздраженно отозвалась та, обращаясь ни то к Борзой, ни то к Никс, хотя глаза ее смотрели только на зверя.

«Она с ней разговаривает?» — глупо спросила себя девушка, не до конца понимая, кому была адресована фраза. Впрочем, особо заморачиваться не было смысла.

Сделав глубокий вдох, Никс осторожно прикоснулась к холке кошки, не будучи до конца уверенной в том, что делает. Борзая прикрыла глаза, открыв перед ней то, что было сокрыто в глубине ее сознания.

Как и прежде, этот мир оказался непохож на то, что ей доводилось видеть раньше. Здесь преобладали оттенки сезона Палых Листьев, а тени были сложены из множества мелких листьев, шишек и сосновых игл, будто земля в лесу. Никс огляделась, выжидая, когда тени приобретут очертания воспоминаний.

Все вытянулось, коричневые лоскутки сложились в толстые стволы деревьев и тонкие ветки кустов, отображая дремучий лес. Мимо нее пронесся хрупкий женский силуэт, вздымая россыпь листьев. Недолго думая, Никс устремилась за ней, на ходу отметив, что в этом мире физические усилия совершенно не утомляют.

Нагнать беглянку оказалось непросто, и вскоре она сумела понять, отчего: ту подгонял страх. Животный страх, присущий всем, кто чувствует за спиной дыхание смерти. Девушка не замедлялась, став бежать еще скорей. На краткий миг Никс смогла различить во вздрагивающем силуэте россыпь длинных рыжих волос и деревянную маску на голове.

Ровная земля кончилась, когда обе выбежали к склону. Перед Никс предстали бурые очертания острых гор, укрытых мохнатой шапкой древ. По крайней мере, именно так она рассудила, основываясь на рассыпчатой форме теней.

Взгляд рыжеволосой был устремлен вниз — туда, где вслед за голой травой и кустами находилась плотная стена деревьев, за которой невозможно было ничего разглядеть.

— Вернись, воробушек! — долетел до нее голос одного из преследователей. — Обещаю, мы не тронем тебя!

Не обязательно владеть большой проницательностью, чтобы распознать в его словах ложь.

— Мы всего лишь хотим поговорить! — присоединился к нему второй, пытаясь звучать убедительно. — Ты наша старая подруга, незачем убегать. Мы можем договориться!

Голоса звучали совсем рядом. Беглянка не видела врагов, но ощущала их присутствие: то, как тяжелые ноги с треском ломают ветки, а грубые руки держат наготове смертоносные орудия — арбалеты.

Недолго думая, она оттолкнулась, прыгнув вниз, в объятия острой травы и терпких цветов, несясь прямиком к стене древ. Склон был крутым, а ее босые ноги изранены от продолжительного бега. Довольно скоро она споткнулась, налетев на твердый как камень ствол.

Никс прыгнула следом, не особо заботясь о собственной безопасности — чутье подсказывало, что в воспоминаниях она была неуязвима. Так и случилось: ноги мягко коснулись коричневых теней, словно во сне. Зайдя вслед за рыжей под защитный покров деревьев, она обнаружила ее лежащей у переплетенных между собой ежевичных кустов. Беглянка стояла на четвереньках, пытаясь отдышаться. Картинка прояснилась, позволив Никс разглядеть красные царапины вдоль обнаженных рук и перепачканное в земле льняное платье.

Поправив деревянную маску на голове, девушка поднялась, неуверенным шагом направившись вниз. Проследив за ее взглядом, Никс не поверила увиденному: у самого низа склона, с которого они спускались, раскинуло гигантские корни древо огромных размеров. Его ствол был не меньше пятиэтажного дома, а ветви оказались так тесно переплетены, что издали походили на лес.

Чем ближе беглянка подходила к древесному исполину, тем скорей становился ее шаг. Вот она уже бежала, пока не настигла тяжелого ствола с неровной, шероховатой корой. Она тяжело упала к узловатым корням, повалившись в их объятия.