Читаем Энтелехизм полностью

 Луч солнышка Нью-Йоркского попал в тарелку с супом, Что нищий ел в лиловатом подвале; Под ней морщины доски, ножем кромсали Где хлеб, что богачи давали скупо.В подвал входил по десяти ступенькам;Ногой искал, как судно без огня,И начал оловянной ложкой тенькать,Над супом лоб свой наклоня. Свисали волосы над картою страданий, Что на лице заходы провели. Когда за бурей наступали пристани И сновиденья – череда новелл.Он ложку брал рукою закорузлой,Что так привычна сжать лопату.
Или веревки размочалить узел,Чтоб получить ничтожнейшую плату! Пять пальцев было на руке рабочего, Он мог бы ими мелодить на скрипке, Когда-б достатка было больше отчего У кислым продушенной зыбки.Луч солнышка попал в тарелку с супом.На нем круги спасательные жираИ ложка о фаянс, как рупор.Что возвещает о начале пира. Лицо коричнево, глаза полузакрыты И на бровях отчетлив каждый волос; А эти щеки так давно не бриты И, вероятно, глух, немузыкален голос.
Вот он сказал размеренной хозяйке:– А суп то не горяч… и не наварист…Что ей кухонной развихляйке…Не – более – чем полисмену арест! В подвале стены сыры, С потолка на нитке лампочка, как капля Светящегося пота… Дыры, Что в тине носом насовала цапляНа хлебе, что лежал краюхой у тарелки.Когда бедняк прилежно сел за стол,Чтобы смотреться в суп свой мелкий,Чему словечко не подходит «разносол» Рабочий – без работы грезил супом Когда сидел с утра у сквера Вашингтона.
 Где он смотрел на дам одетых тонко И на ходу трясущих крупом.За суп он заплатил пятнадцать сентов,Вернее – дайм за суп, и пятачек за хлеб…И это было в граде джентельменов,Что биржи мировой вершители судеб. Когда рабочий снова десять раз ногами Нашел ступеньки лестницы на площадь. Не мог он загреметь деньгами И больше ничего не смог бы скушать…Работу не найти!.. Она, как клад, работа!Таких как он в стране два миллионаИ богачам не кажется заботой,Когда в дворец к ним донесутся стоны…
 Два миллиона безработных… целый город Людей, которые о супе Мечтают, расстегнувши грязный ворог. Когда у скверов соберутся в группы.Когда следят угасшими глазамиПоток блистающих автомобилей.Что колесят меж стосаженными домами.Во имя фордовских идиллий!.. Два миллиона не имеют права Войти в подвал по десяти ступенькам. Чтоб тонкой нитью солнечного сплава В тарелке супа радостно затенькать!!!

«Пригород…»

Op. 42.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Тень деревьев
Тень деревьев

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — выдающийся русский советский писатель, публицист и общественный деятель.Наряду с разносторонней писательской деятельностью И. Эренбург посвятил много сил и внимания стихотворному переводу.Эта книга — первое собрание лучших стихотворных переводов Эренбурга. И. Эренбург подолгу жил во Франции и в Испании, прекрасно знал язык, поэзию, культуру этих стран, был близок со многими выдающимися поэтами Франции, Испании, Латинской Америки.Более полувека назад была издана антология «Поэты Франции», где рядом с Верленом и Малларме были представлены юные и тогда безвестные парижские поэты, например Аполлинер. Переводы из этой книги впервые перепечатываются почти полностью. Полностью перепечатаны также стихотворения Франсиса Жамма, переведенные и изданные И. Эренбургом примерно в то же время. Наряду с хорошо известными французскими народными песнями в книгу включены никогда не переиздававшиеся образцы средневековой поэзии, рыцарской и любовной: легенда о рыцарях и о рубахе, прославленные сетования старинного испанского поэта Манрике и многое другое.В книгу включены также переводы из Франсуа Вийона, в наиболее полном их своде, переводы из лириков французского Возрождения, лирическая книга Пабло Неруды «Испания в сердце», стихи Гильена. В приложении к книге даны некоторые статьи и очерки И. Эренбурга, связанные с его переводческой деятельностью, а в примечаниях — варианты отдельных его переводов.

Андре Сальмон , Жан Мореас , Реми де Гурмон , Хуан Руис , Шарль Вильдрак

Поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия