Энциклопедия жизни русского офицерства второй половины XIX века (по воспоминаниям генерала Л. К. Артамонова)

Мы с тоской посмотрели в окно. Штатский человек, неразлучный со своим ручным чемоданчиком, несколько раз приходил и куда-то уходил. Скоро нам подали самовар и вареные яйца; остальное у нас было с собой. Штатский опять вошел в общую комнату и, видимо, окончательно здесь расположился.

– Нет никакой надежды получить лошадей, – сказал он громко. – А вы гг. куда путь держите?

Мы ему ответили, предложив стакан чаю. Он вежливо поблагодарил и отказался. Глядя на нас, он задумчиво сказал:

– Чудесная вы зеленая молодежь, как посмотрю я на вас! А сколько в жизни ещё предстоит вам испытаний всяких! Но вот вам и мой искренний совет: бойтесь играть в карты, особенно с незнакомыми людьми!

Мы удивленно переглянулись и ответили, что совсем не играем в карты.

Тогда он, добродушно одобряя такое наше поведение, сказал:

– И хорошо делаете! А я вас, чтобы рассеять вашу скуку в ожидании лошадей, позабавлю за это несколькими фокусами.

Он достал из чемоданчика палочку, взял у нас чайное блюдечко и очень ловко проделал несколько сложных движений…

Из носового платка он делал очень похоже разных, как будто живых, зверьков. Наконец, как бы схватившись, он достал колоду карт, подал ее нам с просьбой сосчитать все карты и проверить законное число в колоде фигур. Затем из этой же колоды очень спокойно и медленно он выкинул на по двенадцати королей, дам и валетов, поразив нас этим фокусом.

Видя наше изумление, он настойчиво заметил:

– Понимаете ли вы теперь мое предупреждение? Как надо быть осторожным в игре с незнакомыми людьми! Я очень много в жизни от них пострадал и потерял свое состояние. А потом поставил себе задачей предупреждать молодежь от увлечения игрой.

Нас все это очень расположило к незнакомцу. Он все-таки согласился выпить с нами чаю с коньяком и много нам рассказал забавного из своей жизни. Под конец чаепития он вытащил из кармана довольно объемистый кожаный кошель и высыпал из него кучку золотых монет разных государств, показывая и объясняя ценность каждой. Закрыв их рукой, он сказал:

– Очень бы я хотел, чтобы кто-либо из вас выиграл у меня эти монеты. Но как мы это сделаем, чтобы для вас была полноценная гарантия самой скромной и честной игры? Ах вот что! Я вам дам мою колоду карт; выбирайте из них две простых и одну фигуру разных мастей, а колоду оставьте у себя. Вот я засучиваю рукава: у меня нигде ничего нет. Теперь беру одной рукой выбранную вами карту. Смотрите хорошенько, где фигуры?!

Он назойливо показал нам одной, высоко поднятой, рукой эти три карты.

– Считаю: раз, два, три! – и он бросил карты на стол.

– Угадайте, где фигура, но только, пожалуйста, в каждый бросок кто-либо один!

Стоит ли говорить дальше?! Мы с Юреневым так увлеклись этой «честной игрой», что опомнились только тогда, когда станционный смотритель нам громко объявил, что лошади давно готовы и задерживаться дольше нельзя: другие пассажиры обижаются.

Мы проиграли нашему партнеру вдвоем больше 370 рублей!! Честно заплатив свой проигрыш, мы поторопились скорее на перекладную. Сосчитавшись дорогой, мы пришли к печальному заключению, что это почти все наши деньги, кроме небольшой суммы, случайно задержавшейся в чемодане одного из нас, в кармане сюртука.

Под тяжелым впечатлением этого огромного для нас проигрыша мы скромно мчались дальше, не задерживаясь нигде для ночлега, и примчались в порт Петровск. Здесь мы, по совету товарищей нашей бригады, заехали прямо к полковнику Д., старшему из артиллерийских начальников и служившему раньше в 20^й артиллерийской бригаде. Нас приняла эта артиллерийская семья как старых товарищей, успокоила и обласкала.

В г. Петровске мы провели дня четыре в ожидании погрузки парохода «Князь Барятинский», который принимал продовольствие и боевые припасы, а также офицеров и солдат, едущих одиночным порядком в состав Закаспийского отряда. Наши новые друзья проводили нас на пароход, который 11/VII 1880 года вышел из порта Петровска, направляясь сначала в Баку, а оттуда к восточному берегу Каспия, к п. Чикишляру.

Сердечно простившись с провожавшими нас новыми друзьями, мы откланялись и Кавказу, не зная, придётся ли когда-либо его увидеть снова. Один из нас двоих так и остался навеки потом в Закаспии.

Глава VI

Участие в Ахалтекинской экспедиции (1880–1881 гг.)

С посадкой на пароход о[бщест]ва «Кавказ и Меркурий» по имени «Князь Барятинский» и выходом в Каспийское море начинался новый период в моей жизни.

Пароход был загружен и в трюме, и на палубе всевозможными предметами военного снаряжения и интендантского ведомства. Почти все каюты классные были заняты. На палубе толпились представители разнообразных воинских частей, а среди них много также персиян и кавказцев разных народностей. По пути на Баку мы редко останавливались, высаживая иногда местных пассажиров, но не принимая никаких грузов.