Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век (1914–1991)

Для мобилизации всех потенциальных противников фашизма, т. е. противников немецкого лагеря, потребовалось трижды призвать к союзу все политические силы, имевшие общие мотивы для борьбы с наступлением “держав Оси”, а также к объединению правительств, готовых осуществлять такую политику. На то, чтобы осуществить эту мобилизацию, ушло более восьми лет (точнее – десять лет, если датировать начало стремительного движения к мировой войне 1931 годом), поскольку ответ на все призывы был всегда нерешительным и неопределенным.

Некоторым образом призыв к объединению на антифашистской основе имел все основания получить самый немедленный отклик, поскольку фашизм официально относился к либералам различного толка, будь они социалистами или коммунистами, а также к различным демократическим и советским режимам, как к врагам, которых нужно истреблять. Как говорится в старой английской поговорке, следовало держаться вместе, чтобы не быть повешенными поодиночке. Коммунисты, которые до этого являлись самой деструктивной силой на левом фланге Просвещения, сосредотачивая свои удары не против явного врага, а против ближайшего потенциального соперника (что, увы, свойственно политическим радикалам), после прихода Гитлера к власти раньше всех социал-демократов (см. главу 2) в течение восемнадцати месяцев поменяли свой курс и превратились в самых последовательных и самых рьяных поборников антифашистского союза. Это устранило главное препятствие к объединению левых, хотя и не уничтожило полностью взаимных подозрений.

По существу, стратегия, предложенная (совместно со Сталиным) Коммунистическим интернационалом (избравшим своим новым генеральным секретарем Георгия Димитрова, болгарина, чье смелое выступление на судебном процессе о поджоге Рейхстага в 1933 году повсеместно воодушевило антифашистов)[42], строилась по принципу концентрических кругов. Объединенные силы рабочих (Единый фронт) стали основой более широкого союза избирателей и политиков с демократами и либералами (Народный фронт). Кроме того, поскольку наступление Германии продолжалось, коммунисты намечали еще более широкую коалицию – Национальный фронт для объединения всех, кто вне зависимости от собственной идеологии и политических взглядов считал своим главным врагом фашизм (или “державы Оси”). Это расширение антифашистского союза вправо от политического центра (французские коммунисты протянули руку католикам, а британские коммунисты проявили готовность заключить в свои объятия известного своей ненавистью к красным Уинстона Черчилля) встречало противодействие крайних левых до тех пор, пока логика войны в конце концов не вынудила их к этому альянсу. Союз центристов с левыми имел политический смысл: во Франции (ставшей инициатором этого плана) и в Испании были созданы “народные фронты”, которым удалось отразить атаки местных правых и одержать убедительные победы на выборах в Испании в феврале 1936 года и во Франции в мае 1936‐го.