Есенин в быту

«С женщинами, говорил он, ему трудно было оставаться подолгу. Он разочаровывался постоянно и любил периоды, когда удавалось жить „без них“. Но когда чувственная волна со всеми её обманами захлёстывала его, то – „без удержу“» (М. В. Бабенчиков).

Так случилось с актрисой Камерного театра А. Л. Миклашевской.

– Мы встретили поэта на улице Горького (тогда Тверской), – вспоминала Августа Леонидовна. – Он шёл быстро, бледный, сосредоточенный. Сказал: «Иду мыть голову. Вызывают в Кремль».

Случилось это 20 августа. Сергей Александрович готовился к визиту с Л. Д. Троцким. Дело серьёзное – не до разговоров, но необычайную красоту Августы он отметил и не забыл.

Знакомство было с пожатием рук, о чём Есенин писал: «Что-то жуткое в сердце врезалось, от пожатия твоей руки» (эти строки вошли в черновик стихотворения «Заметался пожар голубой…»).

Событие это 23 августа отмечалось в большом зале кафе «Стойло Пегаса». Присутствовали друзья Есенина: А. Мариенгоф, В. Шершеневич, И. Грузинов и М. Ройзман. Последний вспоминал:

«В комнате, заполненной цветами, окружённая поднимаемыми в её честь бокалами с шампанским, Августа, раскрасневшись, смотрела, влюблённая, на Сергея. А его глаза, как сапфиры, светились голубизной нежности и любви.

– Гутя, – обратился к Миклашевской Мариенгоф, – мы вручаем вам сердце Сергея. Берегите его как зеницу ока.

Шершеневич скаламбурил:

– Серёжа! Твоя любовь к Августе пробудилась в августе! Пусть цветёт твоё августейшее чувство!

– Я предлагаю тост, – объявил Грузинов, – за подругу Серёжи, красота которой достойна кисти Рафаэля!

Мы радовались, что Есенин наконец успокоится и начнёт писать стихи, посвящённые празднику своего сердца».

Есенин ежедневно увозил Августу в лес, в подмосковное лето. Казалось, и солнечные дни, и речные излучины, возле которых они подолгу сидели молча, внимая природе, – всё шло навстречу их роману. Казалось!

Сергей Александрович ввёл Августу в круг своих друзей. Они часто бывали у С. Т. Конёнкова в его мастерской. Встречались с художником Г. Якуловым и М. Кольцовым, всходящей звездой журналистики.

Как-то в ресторане «Медведь» Есенин вдруг заявил Августе:

– Я буду писать вам стихи.

Мариенгоф пошутил:

– Такие же похабные, как Дункан?

– Нет, ей я буду писать нежные, – серьёзно ответил поэт.

За сентябрь – декабрь им был создан цикл стихотворений «Любовь хулигана». В него вошли следующие стихи: «Заметался пожар голубой…», «Ты такая ж простая, как все…», «Дорогая, сядем рядом…», «Мне грустно на тебя смотреть…», «Ты прохладой меня не мучай…», «Вечер чёрные брови насопил…».

Когда было напечатано стихотворение «Заметался пожар голубой…», Сергей Александрович договорился встретиться с Миклашевской в кафе. Августа задержалась на работе. «Когда я пришла, – вспоминала она, – он впервые при мне был нетрезв. И впервые при мне был скандал.

Есенин торжественно подал мне журнал. Мы сели. За соседним столом что-то громко сказали по поводу нас. Поэт вскочил. Человек в кожаной куртке схватился за наган. К удовольствию окружающих, начался скандал…

Казалось, с каждым выкриком Есенин всё больше пьянел. Вдруг появилась сестра его Катя. Мы обе взяли его за руки. Он посмотрел нам в глаза и улыбнулся. Мы увезли его и уложили в постель. Я была очень расстроена. Да что там! Есенин спал, а я сидела над ним и плакала. Мариенгоф „утешал“ меня:

– Эх вы, гимназистка! Вообразили, что сможете его переделать! Это ему не нужно!

Я понимала, что переделывать его не нужно! Просто надо помочь ему быть самим собой. Я не могла этого сделать. Слишком много времени приходилось тратить, чтобы заработать на жизнь моего семейства.

О моих затруднениях Есенин ничего не знал».

Когда появилось в печати очередное стихотворение цикла, Есенин любил читать из него первую строфу:

Дорогая, сядем рядом,Поглядим в глаза друг другу.Я хочу под кротким взглядом

Слушать чувственную вьюгу.

Как-то случившийся при этом писатель С. Клычков похвалил строфу, но заметил, что в целом стихотворение заимствовано у такого-то старого поэта. Есенин удивился: «Разве был такой?» А через десять минут стал читать его стихи.

Любил Сергей Александрович прикинуться малосведущей деревенщиной, а затем вогнать собеседника в ступор.

Местом встреч влюблённых чаще всего было кафе «Стойло Пегаса». Миклашевская вспоминала о двух: «В один из свободных вечеров большой компанией сидели в кафе Гутман, Кошевский и актёры, работавшие со мной. Есенин был трезвый, весёлый. Разыскивая меня, пришёл отец моего сына. Все его знали и усадили за наш стол. Через секунду Есенин встал и вышел.

Вскоре он вернулся с огромным букетом цветов. Молча положил мне на колени, приподнял шляпу и ушёл.

Через несколько дней опять сидели в кафе. Ждали Есенина, но его всё не было.

Неожиданно он появился, бледный, глаза тусклые… Долго всех оглядывал. В кафе стало тихо. Все ждали, что будет.

Он чуть улыбнулся, сказал: „А скандалить пойдём к Маяковскому“. И ушёл».