Эскадра

Спуску корпусов кораблей на воду предшествовала переброска первой большой группы моряков, технарей и механиков. Им предстояло немало потрудиться на доводке и наладке механизмов, а главное предстояло тщательное «бронирование» генераторами-преобразователями всего корпуса и внутреннего оборудования. Подводную часть корпусов и винты наши спецы-корпусники и их помощники практически закончили обрабатывать на стапеле. Измучились, но сделали всё, как надо. Теперь и вновь прибывшим предстояла огромная по объёму работа. Сорок приборов-преобразователей отправились в Бремен, а шестьдесят остались на линкоре, благо питание от сети позволяло использовать их круглосуточно.

Местные рабочие и мастера недоумённо пожимали плечами, глядя, как наши моряки расчертили весь корпус и оборудование мелом на квадраты, пронумеровали их и принялись с подвесных люлек махать над бортами какими-то непонятными штуковинами. Технарям пришлось не впример хуже, когда ползком и накарачках они лазали по всем закоулкам, облучая внутренний набор и агрегаты.

Между тем под воздействием рекордеров из легированной мартенситной стали, хромо-вольфрамо-титанового сплава, карбина и асбеста корабли начали превращаться в непробиваемые, неломаемые, неизнашиваемые и несгораемые, совершенные машины войны.

Зима в Германии иная, чем в России. Здесь сырой промозглый ветер нудно вытягивает тепло из всего живого: людей, животных, птиц, голых деревьев, пожухлой травы, а холодные дожди превращают землю в вязкую грязь. Снег, если и выпадет пару раз за зиму, то непременно растает. Холодный ветер и студёная сырость, вот что такое зима в Германии.

Несмотря на отвратительную погоду, немецкие судостроители вместе с нашими инженерами, техниками и матросами упорно строили корабли. В отличие от прототипа «Дерфлингера» наш «Тур» имел не прямой, а скошенный (атлантический) форштевень, что по тем временам считалось революционной новинкой в военном судостроении. Чуть выгнутый наружу корпус и приподнятый фальшборт на баке и полубаке с одной стороны прикрывали палубу от осколков близких взрывов, с другой, предотвращал заброс воды на ходу, особенно при волнении, чем грешил «Дерфлингер», который по заслугам называли «мокрым линкором». Продольный набор обшивки одинаковыми относительно «лёгкими» 50- и 100-миллиметровыми железными листами позволил клепать корпус точно, прочно, быстро и аккуратно.

Наступила весна, а за ней и лето 1902 года. Внутри кораблей «маслопупы» доводили до ума котлы, турбины, холодильники-конденсаторы, дизели и валы, тщательно облучали их преобразователями, делая практически неубиваемыми.

На палубах монтажники и такелажники начали сборку башен главного калибра. В огромные колодцы, краны опускали башенные шахты, оборудование, лифты, и, в конце концов, осторожно и точно ставили на погон колпаки башен. Ещё более осторожно устанавливали 52 тонные пушки, по два ствола на башню. Наши судостроители учли ошибки предшественников и сместили башни от носа к центру корабля, что рационально перераспределило колоссальный вес и снизило залповую нагрузку.

К началу зимы орудия на обоих кораблях встали на свои места, и судостроители приступили к монтажу механизмов, возведению и обустройству надстроек. А потом начались не такие тяжёлые, но до невозможности нудные и кропотливые работы по установке и отладке оборудования, прокладке электросетей, налаживанию систем управления и связи. Всю зиму и весну 1903 года корабелы и спецы вдыхали жизнь в металлические громады. А специально обученные матросы по специальной схеме обработки тщательно бронировали каждый сантиметр поверхности.

Весной 1903 года строительство фактически закончилось. До крайности измученные наши судостроители вместе с морпехами отправились домой в наше время, передав корабли экипажам.

И пока немецкие корабелы докрашивали корпуса нашими красками в шаровый цвет, моряки начали обживаться на новом месте, прежде всего занимаясь приборкой и выгребая тонны строительного мусора из всех закоулков. В ответ на их ворчливое недовольство капитан Супрунов неизменно ухмылялся, закатывал рукава и сам брал в руки метлу или носилки:

– Если понадобится, то и говно таскать будем. И знайте, таскать говно не стыдно, стыдно получать от этого удовольствие.

Каждый день к причалу подгоняли вагоны и цистерны, из которых портовые краны перегружали боеприпасы, снаряжение, оборудование, продукты питания, а мощные насосы перекачивали тысячи тонн топлива в корабельные танки. Команды работали днём и ночью, заполняя погреба, трюмы, кладовые и разные ёмкости. Сутки напролёт жужжали и щёлкали генераторы-преобразователи, меняя свойства тех или иных грузов.

Погрузочные работы затянулись до начала лета из-за задержки некоторых боеприпасов, и дольше всех тянул с поставками торпед завод «Торпедо Веркштатт». Впрочем, мы сами в том были виноваты, поскольку заказали новейшие мины С45/03Д с подогревателем. Именно такие нам были нужны для катеров. Пришлось подождать, пока завод по нашей документации освоит выпуск новой продукции и сделает 32 штуки под наш заказ.