Эскадра

Эхолоты показывали большую глубину и ни одной мели. Впрочем, это было видно и невооружённым глазом: за бортом струилась тёмно-синяя вода без малейшего просвета. Подрабатывая машинами, капитанам и лоцманам удалось осторожно подвести корабли поближе к пирсам. Надо отдать должное правителю Николе, деньги он потратил не зря. Здесь уже работали верфь, сухой док и два достроечных причала с подведёнными дорогами, портовыми и грузовыми кранами и с большими ангарами. То, что нам нужно.

Наверняка у вас возник вопрос: а за каким, пардон, лешим нам сдался этот заход в Черногорию, коль корабли показали себя в высшей степени надёжно и достойно, а закрома полны топлива и боеприпасов? А затем, что по известным причинам мы не могли переправить в Германию иновременное оборудование, снаряжение, оружие, одежду, продукты питания и приборы. Кроме этого германские перегонные команды должны были подтвердить, что доставили корабли именно в Черногорию. И наконец, нам был необходим тихий уголок, чтобы спокойно, без оглядки дооснастить и дообработать корабли, облучить боеприпасы и привести их в нужное нам состояние.

Едва затих грохот якорных цепей, как заявился чиновник, который доставил послание Николы Пе

тровича. Недовольная физиономия визитёра объяснялась тем, что, дожидаясь нас, он уже больше месяца торчал в этой дыре, чтобы передать депешу от правителя. Естественно, текст послания касался денег, Никола волновался и намекал на обещанную премию. Ничего не поделаешь, слово сказано, обещания даны, придётся платить.

В бухте оба наши корабля, как киты среди стайки кильки, возвышались над скоплениями рыбацких лодок, небольших баркасов, шлюпок, пары буксиров и трёх пассажирских пароходов допотопного вида. Вполне очевидно, что наше появление вызвало в этом местечке настоящий фурор. Повсюду на пирсе, на берегу, в городе и на воде, царило небывалое оживление. Я усмехнулся, предвидя фантастические по местным меркам доходы в местных тавернах, кофейнях, ресторанчиках и гостиницах в ближайшие две недели.

Немцы-перегонщики не стали задерживаться и, получив копию акта приёмки и премию, на тех самых допотопных пароходах отплыли в Италию. Теперь корабли целиком и полностью принадлежали нам и нетерпеливо ждали доработки.

В большей степени дополнительные работы касались крейсера. У «Фортуны» была иная задача. Её экипаж должен был за три-четыре дня успеть привести судно в порядок, перекрасить, и установить необходимое оборудование. Затем без малейшей задержки балкер отправится через турецкие проливы в Чёрное море, где в Батуми у фирмы Нобилей нами были заказаны 15 тысяч тонн лучшей бакинской нефти, две тысячи тонн солярки, или, как её называли в это время – «солнечного масла». Специальные масла и смазку было решено доставить из Лукоморья. Заодно в Батуми нужно было залить в танки 5 тысяч тонн чистой ледниковой воды.

Спустя четыре дня аврала «Фортуна» покинула порт, а на крейсере работы продолжились в полный рост. Через открытый в большом ангаре портал из Лукоморья перемещались тонны разных грузов. Вокруг ангара круглые сутки не прекращались работы, в связи с чем пришлось усилить караульные посты, которые уже замучились отгонять от ангара вездесущих любопытных черногорцев.

Все члены боцманской команды с промокшими от пота форменками с утра до вечера и с вечера до утра принимали и распределяли грузы. А потом начали менять облик линкора. Не знаю, где Дитрих отыскал столько ветхой рабочей одежды, кистей и вёдер, но несколько дней под его строгим присмотром сотня моряков, облачившись в потёртые куртки и портки, по шаблону перекрашивала корабль. Теперь линкор получил оригинальный камуфлированный окрас: на фоне общего матового серого шарового цвета появились светло-серые глянцевые и синие матовые горизонтально вытянутые треугольники разного размера. Теперь со стороны линкор пестрел продольными пятнами, и в отдалении сливался с морским фоном, и вряд ли даже с двух миль его сможет различить самый зоркий наблюдатель. К тому же новые модифицированные котлы с горячим наддувом дожигали нефть полностью, и даже на ходу над двумя невысокими трубами вился лишь небольшой полупрозрачный дымок.

Пока моряки красили корабль, перераспределяли и укладывали грузы и устанавливали новое оборудование, наша команда «Темп» плотно занималась боеприпасами. После недолгого спора решили модифицировать взрывчаткой CL-20 только половину фугасных снарядов и пометить их красной краской. Почему только половину? А потому, что 405 килограммовые германские фугасы имели 52 кило взрывчатки, а после обработки их мощь увеличивалась в двадцать раз. Итого 1040 кило, 65 пудов! А теперь представьте себе взрыв этакой дуры! Свыше тонны, это не кошка чихнула! По такому взрыву пристреляться будет практически невозможно. Поэтому мы их приготовили для накрытия уже пристрелянной обычным фугасом цели. Чтобы наверняка.